1 августа в старом Киеве был днем особенным. На протяжении нескольких столетий в этот день проходил общегородской праздник, аналогичный современному Дню Киева. Такая дата была выбрана неспроста. Считалось, что именно 1 августа киевский князь Владимир крестил Киевскую Русь. В память об этом событии магистрат ежегодно проводил на Подоле торжества, а сам день объявлялся выходным. Центром общегородских празднеств была Контрактовая площадь. С утра начиналась литургия в соборной Успенской церкви, более известной как Пирогоща
Священнодействовал, как правило, сам митрополит. Затем, если была подходящая погода, духовенство с крестами и хоругвями направлялось к фонтану «Самсон», расположенному поблизости, – святить воду.
Многочисленные горожане, при этом присутствовавшие, интересовались не только водой. Они с нетерпением ждали, когда же раздастся «Многая лета…». И вот почему. «При пении многолетия, – объяснял очевидец городских торжеств историк Николай Закревский, – с шумом взлетает трехфунтовая ракета и, лопаясь в высоте, подает знак: начинают все колокола звонить, раздается звук труб, ударят в литавры, загремит музыка».
Колокольный перезвон и бравурная музыка означали начало яркого шоу – парада городского войска… Это не описка – Киев действительно располагал собственным войском, подчинявшимся исключительно магистрату. Дело в том, что согласно Магдебургскому праву, полученному городом еще в XV веке, киевские ремесленники освобождались от службы в армии – вместо этого они в качестве ополченцев входили в состав «мещанского корпуса».
Первоначально ополченцы охраняли сторожевые укрепления на Подоле. Со временем военные объекты перешли в ведение регулярной армии, а деятельность городского войска свелась к участию в городских торжествах – встречах августейших особ, послов, митрополитов. И, конечно, в параде 1 августа.
В костюмах, но без военной техники
Итак, с началом колокольного звона предводитель городского войска давал команду, и мещанский корпус неторопливо и важно вступал на Контрактовую площадь, где его уже ждали тысячи зевак.
Зрелище и впрямь непередаваемое! «Всадники, – вспоминал очевидец Михал Чайковский, – были в атласных жупанах и светло-зеленых световых кунтушах с отворотами, в белых шапках с барашковой опушкой и пером цапли, с золотыми украшениями». Под стать им были и лошади «в стальных панцирях, с султанами из страусовых перьев на головах».
Кавалеристы были вооружены только «копьями со значками и обоюдоострыми мечами». Никакой военной техники – пушек, мортир и прочего. Никому в голову не пришло изумлять горожан реальной или мнимой военной мощью.
Грандиозный салют
Конница, объехав Гостиный двор, останавливалась у Контрактового дома. Затем на площади появлялись пехотинцы, экипированные скромнее. «Каждый член пехоты одет в кунтуш простого покроя, – описывал Закревский, – но в последнее время обыкновенные сюртуки заменяют кунтуши. На голове высокая шапка. К поясу привязана сабля, и каждый снабжен лядункой [патронташем] и ружьем». 15 отрядов пехоты, браво промаршировав, один за другим выстраивались на площади вдоль Братского монастыря.
Далее предстояло нечто, из-за чего всадники предусмотрительно сходили с лошадей и передавали их слугам. Предводитель городского войска на ретивом коне, объехав мещанский корпус, останавливался и зычно командовал: «Слушай!». Публика, стянувшаяся со всего города, казалось, только этого и ждала – люди немедленно открывали пистолетную и ружейную стрельбу в небо (у всех киевлян было оружие). Им отвечала дружной пальбой пехота. Затем с горы над Фроловским монастырем начинали бабахать пушки.
Атмосферу во время этого грандиозного салюта колоритно описал Николай Закревский: «Периодический гром пушек, звон колоколов, игра музыки сопровождается ударами на огромном барабане, звуки труб, грохотание литавр, шум волнующейся толпы и нескольких тысяч зрителей, крик теснящихся с сосудами с освященною водою, восклицания женщин и детей, прячущихся в коридорах Гостиного двора, ржание лошадей и вторящее эхо, – все это производит хаос необъятный, но вместе торжественный!»
Стреляй сколько влезет
Тем временем отцы города, духовенство и прочие уважаемые люди направлялись в Контрактовый дом, где на втором этаже их ждал стол, ломящийся от яств, но скромно считающийся «закуской».
Горожане расходились по управам своих ремесленных цехов – на праздничный обед. Пьянки-гулянки в этот день длились до позднего вечера. То и дело на улицах слышались выстрелы, а иногда и целые залпы. Никого это не удивляло: 1 августа всем киевлянам позволяли стрелять в городе, сколько душа пожелает.
Понятно, палить разрешалось только в небо – это правило неукоснительно соблюдалось. Несмотря на большое количество употребленных крепких напитков, мужчины не выходили за рамки дозволенного. По крайней мере, архивные документы не содержат упоминаний ни о случайных убийствах, ни о пожарах, ни о прочих несчастьях, которые бы случились в этот день.
В 1835 году император Николай I отобрал у Киева Магдебургское право. Как результат, распустили городское войско, отправили на переплавку пушки, а горожане лишились многих привилегий – в том числе и праздничных церемоний 1 августа.