«Недоразумение с «богдановцами». Нам сообщают, что отправленный вчера на позицию полк Богдана Хмельницкого доехал до поста Волынского, где произошло недоразумение, потребовавшее вмешательства кирасир, на помощь которым были отправлены войска», – пишет «Киевлянин».
26 июля в районе железнодорожных путей между станциями Киев-Товарный и Киев-Пассажирский за час до полуночи раздалось несколько ружейных выстрелов. Затем стрельба усилилась, выстрелы стали раздаваться все чаще, создавалось впечатление, что перестрелка идет по всему привокзальному району. Всего местные жители насчитали более 20 выстрелов.
На звонки встревоженных киевлян вокзальные службы отвечали, что беспокоиться нет нужды, так как огонь из своего оружия вели солдаты полка имени Богдана Хмельницкого, который отбывает в зону боевых действий. Они стреляли в воздух, отдавая прощальный салют гостеприимному Киеву, который терпел их присутствие последние пять месяцев.
Отбытие
Однако не прошло и получаса, как в том же районе снова раздалась стрельба. На этот раз выстрелы звучали гораздо чаще, иногда сливаясь в залпы. По городу поползли слухи. По одной из версий «очевидцев», произошла вооруженная стычка с участием группы преступников, совершивших побег из Лукьяновской тюрьмы и застигнутых на вокзале сотрудниками судебно-розыскного отделения милиции. На самом деле все оказалось прозаичнее и бессмысленнее – снова огонь открыли «богдановцы», спровоцировавшие перестрелку с солдатами кирасирского полка.
В эту ночь со станции Киев-II отправлялись на фронт два эшелона с подразделениями полка имени Богдана Хмельницкого. Отходили они с небольшой разницей во времени. Едва первый состав тронулся, как солдаты, слегка разгоряченные остротой момента и запрещенным в Киеве спиртным, начали из вагонов стрелять в небо. Впрочем, бесцельная стрельба им вскоре надоела, и когда поезд проезжал станцию Киев-Пассажирский, они стали вести огонь по пристанционным постройкам, очевидно, полагая, что это нежилые помещения. Здесь они ошиблись, так как под обстрел попали казармы 3-го эскадрона кирасирского полка.
Пули калибра 7,62 мм прошивали фанерные стены временного сооружения навылет. Только по счастливой случайности никто из кирасир не был ранен. Поднятые на ноги стрельбой кавалеристы смогли увидеть только хвост удаляющегося эшелона. Следуя «закону парного случая» и подозревая, что от второго «богдановского» эшелона можно ждать подобного сюрприза, кирасиры вооружились винтовками, по всем правилам воинского искусства заняли выгодную для обороны позицию и залегли цепью параллельно железнодорожным путям.
Предчувствие их не обмануло. Из второго эшелона, проходящего мимо, также раздались выстрелы, а в стенах временной кирасирской казармы появились новые пулевые отверстия. Если бы командир эскадрона жил не на съемной квартире в городе, а находился рядом с подчиненными, ответной стрельбы могло и не последовать. Но офицеров рядом не оказалось, поэтому кирасиры ответили на огонь с поезда дружными залпами.
Поезд уносил стрелков прочь от позиций «противника». Отдельные, самые упорные личности, продолжали вести стрельбу по казармам, при этом на линии огня оказалось здание вокзала. До него долетело несколько пуль.
Вокзал Киев-Пассажирский в связи с перебоями в движении днем и ночью был забит пассажирами, ожидающими своих поездов. Стрельба и звон разбитых пулями окон вокзала вызвали панику на платформах, привокзальной площади и внутри здания вокзала.
Перепуганные люди разбивали в залах ожидания первого и второго класса окна, выпрыгивали наружу. Несколько десятков человек в давке получили ушибы и порезы. В выигрыше оказались вокзальные воры, которые под шумок почистили карманы пассажиров или завладели их ручной кладью.
«Огневой контакт» кирасир и «богдановцев» для обеих сторон обошелся без потерь. Однако от перестрелки пострадали двое солдат, не имеющих никакого отношения к этим воинским подразделениям, так как стрельба из поезда велась и в направлении Караваевых дач, артиллерийского училища и кадетского корпуса. Один из потерпевших отделался легким ранением, а другой умер от полученного ранения в военном госпитале.
Возвращение
Информацию о происшествии тут же донесли до лиц, облеченных властью. Поступила команда задержать эшелоны. Первый состав с «богдановцами» успел проскочить заслон, а второй был задержан на полустанке Пост-Волынский. Его встретили поднятые по тревоге пулеметная команда и 4-й эскадрон кирасирского полка, вскоре сюда подошла рота юнкеров.
Кто первым открыл стрельбу на полустанке, следствие, которое вели две комиссии – от Центральной рады и от Киевского военного округа, так и не установило. По версии кирасир, стрелять начали «богдановцы» после того, как им было предложено сдаться и сложить оружие. Сами же солдаты украинского полка утверждали, что по ним открыли огонь без предупреждения, едва поезд остановился у полустанка на запрещающий сигнал семафора.
События, начатые в жанре водевиля и быстро обретшие драматический характер, закончились трагически. Среди кирасир были ранены трое, в полку Богдана Хмельницкого в перестрелке убиты 14 человек и 30 получили ранения. Никто не пострадал в пулеметной команде, которая поставила «свинцовое многоточие» в этом конфликте.
«Богдановцы» сопротивлялись недолго. К тому времени, когда на станцию Киев-Пассажирский прибыли представители военных властей, казаки и юнкера из нескольких военных училищ, все уже было закончено. Пост-Волынский сообщал, что эшелон задержан, полк разоружен.
Тела погибших солдат, раненые военнослужащие и 20 арестованных офицеров украинского полка прибыли в Киев утром 27 июля. Раненых развезли по госпиталям, а арестованных отпустили в тот же день. Погибшие несколько дней спустя были преданы земле. Командующий штабом округа назначил проведение «артиллерийской» (баллистической) экспертизы.
Виновных в произошедшем искали долго и безрезультатно, следствие так и не было закончено. Собственно, никто в этом не был особо заинтересован. Каждая политическая сила постаралась использовать случившееся в своих целях. «Русский список» получил новый компромат на «украинство» и очередной аргумент в спорах с Центральной радой.
Михаил Грушевский и его сторонники, напротив, заявили, что был бы не только полк имени Богдана Хмельницкого, но и все остальные армейские части «однородными, украинскими, связанными душой и телом», то этого позора, вероятно, удалось бы избежать.
А Центральная рада основным виновником назначила командующего Киевским военным округом Константина Оберучева, который с самого начала противился самой идее создания национальных частей, а потом настаивал на скорой отправке этих частей на фронт.