В первые дни после отречения от престола Николая II в Киеве сформировались два центра политической власти: исполнительный комитет объединенных общественных организаций города Киева и киевский совет рабочих депутатов. Чуть позже к ним присоединился вновь созданный совет военных депутатов, состоящий из солдатского и офицерского советов. Это был высший эшелон народовластия.
Но кроме них буквально в каждой отрасли, едва ли не при каждом предприятии или учреждении создавались собственные низовые органы самоуправления. Некоторые из них задумывались как инструмент решения внутренних проблем и для официального представления коллектива перед властями, целью других называлось участие в органах городского самоуправления.
Практически любая общественная организация считала своим долгом направить представителей в исполнительный комитет объединенных общественных организаций. Последний же, памятуя о выборах, стремился как можно шире охватить все слои киевского населения и никому не отказывал в членстве.
О масштабе и темпах структуризации общественной и политической жизни Киева можно получить представление, открыв любой номер ежедневной газеты «Киевлянин» за этот период. Посмотрим, о чем сообщали новости в номере от 12 марта 1917 года.
Во власть стремились государственные чиновники.
«В губернском правлении состоялось собрание служащих всех губернских учреждений министерства внутренних дел. Постановлено избрать от всех учреждений сообразно наличному числу служащих представителей и образовать из них особый комитет. В совет объединенных общественных организаций г. Киева избрать делегацию в составе трех человек».
Старались завести своих людей в правительстве портовые рабочие.
«В помещении первой береговой артели в Киеве состоялось собрание рабочих под предводительством г. Касаткина. Рабочие были осведомлены о причинах введения нового временного правительства и задачах последнего, после чего единогласно постановили послать министру юстиции Керенскому выражение преданности новому правительству, по требованию которого готовы пролить за него последнюю каплю крови. Одновременно с этим береговые рабочие вошли в местный исполнительный комитет с соответственным заявлением и указанием выбранных от них уполномоченных».
Срочно перекрашивался Татьянинский комитет.
«Собрание единогласно постановило: именоваться впредь Киевским комитетом по оказанию помощи беженцам. Собрание постановило: доложить о происшедших переменах в организации комитета совету объединенных общественных организаций при городской думе и просить о предоставлении в этом совете двух мест представителям комитета».
В то же время далеко не все хотели управлять городом, а старались решить собственные внутренние организационные и финансовые проблемы.
Университетский комитет.
«Вчера в заседании совета университета Святого Владимира было решено образовать комитет в составе 12 лиц, а именно: четырех профессоров, четырех преподавателей и четырех студентов, по одному от каждого факультета. Задачей этого комитета является поддержание академической жизни и порядка в стенах университета и надзор за его имуществом, а также согласительная деятельность при возникновении тех или иных вопросов университетской жизни».
Митинг домашней прислуги.
«Вчера вечером в обширной 14-й аудитории университета Святого Владимира состоялся огромный по числу участников митинг женской прислуги. Очень многие из желающих присутствовать на митинге не могли осуществить своего желания ввиду того, что аудитория была переполнена до крайности.
Главнейшие постановления, вынесенные женской домашней прислугой, сводятся к следующему: работа в будни до шести часов вечера, а в праздники до четырех часов вечера. За работу сверх указанных часов наниматели должны будут давать прислуге дополнительную плату».
Частный случай
Вполне естественно, что многие пытались на волне революционных преобразований решать собственные «шкурные вопросы». Ярким примером тому является история одного из оборонных предприятий.
Обмундировочная мастерская была создана в структуре интендантского ведомства Киевского военного округа в самом начале войны. В Киев чуть ли не ежедневно прибывали эшелоны призывников, которых перед отправкой в учебные полки следовало переодеть и переобуть согласно требованиям воинских уставов. Армейские снабженцы, уже неоднократно столкнувшиеся со срывами поставок от сторонних подрядчиков, организовали в Киеве собственное производство.
Было найдено и взято в аренду помещение для мастерской, приобретено необходимое швейное оборудование, наняты на работу управляющий и рабочие. В течение трех лет мастерская без перебоев снабжала воюющую армию, отшивая тысячами нижние рубахи и кальсоны. Объемы производства неуклонно нарастали, заработная плата выплачивалась регулярно, и жилось работникам мастерской, в общем-то, неплохо.
Все изменилось после падения царизма. Как и в сотнях других киевских предприятий и учреждений, работники мастерской провели совещание, избрали исполнительный комитет, а также своих представителей в совет военных депутатов. С первых же дней вновь избранные представители трудового коллектива начали бороться за улучшение социальных стандартов. Военные власти, идя навстречу трудящимся, создали согласительный комитет, благодаря усилиям которого несколько раз поднималась зарплата, снижались нормы выработки и сокращалась продолжительность рабочего дня. В итоге себестоимость каждой единицы выпускаемой продукции достигла уровня «на рынке купить дешевле». Офицеры из главного управления снабжения Юго-Западного фронта стали задумываться о поисках другого источника для приобретения военной формы и исподнего.
Дальнейшие планы комитета по улучшению материального благополучия работников мастерской уперлись в гранитную стену рыночных законов и экономической целесообразности. Однако унывать активисты не стали. На очередном совещании было принято постановление с требованием выдать всем членам трудового коллектива денежную ссуду в размере 1200 рублей на приобретение дров.
Это постановление уже на следующий день попало на стол военного комиссара. Товарищ Оберучев к этому времени уже успел зарекомендовать себя как вникающий человек, сочувствующий народным нуждам. Константин Михайлович не подвел – переговорил с военными финансистами, начальником гарнизона и выбил для мастерской денежную ссуду в требуемом размере. О благоприятном решении по вопросу «дровяного кредита» комиссар сообщил просителям и вскоре пожалел об этом.
Уже на следующее утро у дверей его кабинета собрался целый митинг, к участию в котором были привлечены не только работники мастерской, но и члены их семей в третьем колене. Суть требований манифестантов была проста – они протестовали против централизованной закупки необходимого количества дров и требовали выдать деньги наличными. Аргументировали они требования тем, что некоторые из них уже купили дрова в долг и им нужны деньги для расчета. Другие заверяли, что сами для себя смогут приобрести топливо намного выгоднее. В общем, все требовали наличные деньги, «здесь и сейчас».
Подумав некоторое время, комиссар пошел навстречу работникам и согласился на их условия, переживая в первую очередь «за судьбу управляющего мастерской». Следующая встреча с представителями этого комитета произошла спустя пару месяцев. Хотя ранее условие погашения полученной ссуды из ежемесячной зарплаты в размере 20% от ее размера обмундировочную мастерскую устраивало, сейчас ее представители потребовали снизить размер выплат долга до 10% в месяц – очевидно, «дровяные деньги» успели закончиться.
Следующий их визит к военному коменданту случился после всероссийской забастовки 12 августа 1917 года. Правда, сделать ее «всероссийской» большевикам не удалось. Киевский совет рабочих депутатов постановил игнорировать мероприятие. Обмундировочная мастерская с таким решением не согласилась и 12 августа на работу добросовестно не вышла. В конце месяца оказалось, что заработную плату за прогул никто им не выдавать не собирается. Работники возмутились и отправили своих представителей «искать правды» в исполком совета рабочих депутатов и к военному комиссару.
На этот раз разжалобить Оберучева им не удалось. Не вышло и в исполкоме – как оказалось, для того чтобы получить там поддержку, необходимо было выполнять принятые им решения. На этот раз делегаты обмундировочной мастерской ушли не солоно хлебавши, пеняя на то, что не всех еще царских мироедов и душегубов вывели на чистую воду.