Это событие было прочно забыто и лишь в последние годы вспоминается в прессе. Но летом 1918-го его сравнивали по масштабам с январским обстрелом Киева войсками М. А. Муравьева. Огромное число жертв, разрушение всего, что только возможно, переполненные ранеными госпитали, толпы голодных и едва одетых людей – такой была Зверинецкая катастрофа
Райский уголок для бедноты
В наше время любой киевлянин всегда сходу назовет целый ряд опасных предприятий, находящихся недалеко от его жилища или работы. Сто лет назад, в 1918-м, таких мест в Киеве тоже хватало, и порою они не на шутку пугали киевского обывателя. Взять хотя бы склады боеприпасов на Лысой горе, взрывчатые вещества в Арсенале или снарядный завод на Демиевке.
Зверинецкий форт
В ряду таких мест, буквально дышащих угрозой, был и Зверинец. Эта часть Печерска, известная еще с княжеских времен, разительно отличалась от остального района, в целом элитарного. На территории, сейчас ограниченной улицами Киквидзе, Болбочана (до 2015 г. – Командарма Каменева), Железнодорожным и Надднепрянским шоссе, жила тогда городская беднота.
Карта Зверинца
Зверинец с середины XIX века по распоряжению императора Николая I был выведен из ведомства киевских властей и застраивался не по городскому плану. Здесь преобладали частные постройки, возводимые как попало на арендованной «инженерной» земле; узкие улочки; живописные сады при домиках – в целом район выглядел весьма привлекательно.
Старый Зверинец
Очарования Зверинцу прибавляли древний Выдубицкий и самый молодой в Киеве Троицкий (Ионинский) монастыри; рядом находилось здание Школы армейских старшин (сейчас военный лицей им. И. Богуна, бульвар Леси Украинки, 25), из окон которого открывался чудесный вид.
Зверинецкие усадьбы
Кроме частных построек, здесь располагались 39 общежитий, 44 торговых заведения, восемь школ. Согласно переписи от ноября 1917 г., постоянно в районе проживали 8574 человека. Конечно, эта цифра менялась – кто-то съезжал, кто-то селился, кто-то снимал жилье. И в целом население Зверинца и окрестностей составляло порядка 10 000 человек.
Несмотря на отсутствие уличного освещения и централизованного водопровода, эта часть Киева была поистине райским уголком для малоимущих. Но вся красота закончилась в одночасье утром 6 июня 1918 г.
Катастрофа: как все произошло
6 июня около девяти часов утра население окрестностей форта на Лысой горе (район современного проспекта Науки) было привлечено необычайным и захватывающим зрелищем. Над находящимся в прямой видимости отсюда Зверинцем наблюдался настоящий фейерверк – в небе разрывались сотни осветительных ракет. Обыватели как зачарованные любовались великолепной картиной, еще не подозревая, что это сулит в дальнейшем.
Разрывы ракет и пламя над артиллерийскими складами заметили и те, кому это положено по службе, наблюдатели на каланче Дворцовой пожарной команды (напротив Мариинского парка). Одновременно из мастерских сюда поступил телефонный звонок с сообщением о возгорании.
Тут же к складам выдвинулись местные пожарные, а затем и команды из других районов. Но было уже поздно – огонь перекинулся на пороховой погреб и ящики с боеприпасами.
Первый взрыв огромной мощности произошел в десять часов десять минут утра. За ним последовали взрывы чуть слабее. Тут же всю округу заволокло черным дымом. В пламени рвались артиллерийские снаряды и ракеты. От разлетающихся во все стороны боеприпасов запылал весь Зверинец.
Взрыв артиллерийских складов
Как сообщает очевидец событий, «над Печерском встал колоссальный столб дыма, словно от вулканического взрыва, а на его черном фоне сверкали снопы звезд и искр: это рвались взлетевшие в воздух орудийные заряды, шрапнель, ракеты и т. д.
Подброшенные силой взрыва на невероятную высоту орудийные снаряды стальным градом просыпались на Зверинец и его околицы…». В результате все Саперное Поле (сейчас – одноименная улица) оказалось буквально усыпано осколками и неразорвавшимися снарядными стаканами.
Застигнутые несчастьем врасплох жители района в ужасе бросились спасать себя и свои семьи кто как мог.
Но не всем это удалось.
Трагедия жителей Зверинца
Газетное сообщение о катастрофе
В первый момент никто не понял, что случилось. Многие, вспоминая январский обстрел Киева большевиками, поспешили укрыться в подвалах. Отсюда их, обгоревших до неузнаваемости или задохнувшихся в дыму, извлекали специальные поисковые отряды через несколько дней.
Печальная участь постигла и монахов монастыря св. Ионы. Около 30 из них были найдены в пещерах и подвалах – лишь трое оказались живы.
Многие жители при первом взрыве ринулись на улицы и бегали как безумные с детьми на руках в поисках спасения. Так их, обгоревших до костей, убитых осколками, находили целыми семьями. Кто-то сам бежал в огонь, на помощь своим близким, но там и оставался.
Зверинец в огне
8 июня пожары стали стихать и появилась возможность подойти ближе к месту катастрофы. Поисковые отряды и пожарные стали убирать трупы с улиц, разбирали завалы домов, разыскивая выживших, но находя только мертвых.
Тела погибших сносили во двор Школы старшин. Сюда потянулись киевляне, отыскивая своих родных и близких. Но зачастую опознать кого-либо было невозможно. Киевские газеты запестрели некрологами тех, чью гибель установили. Но очень многие попали в разряд «пропал без вести».
Катастрофа не только убивала, но и сметала все на своем пути. После прекращения пожаров стало ясно, что этого живописного уголка Киева больше нет. На пепелище остались лишь руины и обгоревшие бревна.
Взрывы снарядов беспощадно крушили стены строений, засыпали руины землей и камнями, а довершало разрушение пламя пожара. В радиусе пяти верст (5,3 км) от эпицентра взрыва, начиная от Днепра и до Киево-Воронежской железной дороги, все сровнялось с землей. Выгорели зверинецкие сады и даже трава, а часть деревьев вырвало с корнем взрывной волной – район из зеленого стал черным.
Монастырь св. Ионы
Сильно пострадал от взрывов Ионовский монастырь. Снарядами сбило кресты на куполах, а в зданиях образовались большие трещины. Общежития монахов рушились, как от орудийного обстрела. Деревянные строения сгорели дотла. Были утрачены ценные собрания церковной утвари и старинных украинских ковров. Часть монахов смогла спастись, перейдя в Киево-Печерскую лавру.
В Выдубицком монастыре укрепленная стена треснула донизу. С иконостаса посыпались образа, разбились все лампады и окна. Выгорели деревянные сооружения.
Выдубицкий монастырь
Общий ущерб исчислялся сотнями миллионов карбованцев.
Беженцы потянулись в город сразу после первого взрыва. С детьми, узлами и корзинами они направились на Подол, Шулявку. Очевидец отмечает: «Интересно было посмотреть на Собачью тропу (дорожка между оврагами, с середины XIX в. соединявшая Печерск с Бессарабкой. Сейчас ул. И. Мечникова). Прежде на ней редко можно было увидеть человека, а теперь она сделалась главным путем для беженцев со Зверинца и его околиц».
В целом бежали от катастрофы около 10 000 человек. Все они остались без жилья, под открытым небом. Многие потеряли близких. Разлучались семьи – внезапность случившегося не позволила сразу же организовать надлежащую регистрацию потерпевших.
Пострадало множество детей. Часть из них подобрали неравнодушные киевляне. Лишь через несколько дней был организован сборный пункт в Алексеевском саду (сейчас – НСК «Олимпийский»), где с помощью киевской милиции семьи воссоединялись.
Алексеевский сад
Паника в городе
В других районах Киева тоже царил ужас. В момент первого взрыва воздушной волной в центре города сбивало с ног прохожих, лошадей, сносило заборы. Витрины и окна разлетались на Крещатике, Фундуклеевской (Богдана Хмельницкого), Николаевской (Архитектора Городецкого), Институтской, Большой Васильковской улицах, в районе университета св. Владимира и дальше, вплоть до Сенного базара (около Львовской площади). Город утопал в битом стекле; дома шатались как при землетрясении. На станции Киев-Товарный на рельсах заплясали груженые вагоны.
Горожане кто в чем был бросились на улицы. По выражению очевидца, Киев в полдень напоминал бивак. Обезумевшие обыватели в панике бегали по городу, толпами неслись на Святошин, Лукьяновку, Шулявку, в Пущу-Водицу, Бровары, на вокзал. Кто-то укрылся в подвалах. Лавки закрывались. Женщины падали в обмороки.
До Большой Васильковской и Бессарабки стали долетать осколки. Два снаряда залетели во двор Александровской больницы (сейчас Центральная городская клиническая больница, ул. Шелковичная, 39/1), где выбило все окна, а часть больных разбежалась.
Александровская больница
Многие киевляне, спасаясь, собрались в Ботаническом саду. В толпе ходили слухи, что город вновь захватывают большевики, что в районе вокзала стоит состав с боеприпасами, что рвутся химические снаряды. В университете раздавали противогазные маски.
Жители Демиевки и Нового строения (район ул. Большой Васильковской, Антоновича, Саксаганского) в панике бросились на Святошин, прихватив с собой детей и кое-что из вещей.
Новое строение
Пострадала левобережная Слободка – Днепр не стал помехой ни для взрывных волн, ни для осколков.
В срочном порядке стал решаться вопрос о безопасности остальных киевских хранилищ боеприпасов. Были проведены профилактические меры в киевском Арсенале. На складах Лысой горы после первых взрывов вылетели почти все окна и двери. Но ограждение опасных мест водой, земляными валами и стенами предотвратило несчастье. Сюда прибыл инспектор украинских технических частей атаман Порченко для организации ремонта и охраны. Пироксилиновые погреба залили водой.
Форт на Лысой Горе
На некоторое время прервалась работа типографии, и новости в газетах появились днем позже.
Городской телефон утром 6 июня перестал работать, связь наладилась только в час дня. Лишь в окрестностях дворца гетмана (ул. Институтская, 40, здание не сохранилось) повреждения были куда серьезнее – из-за сотрясения почвы телефонно-бетонная канализация на Александровской ул. (сейчас улицы М. Грушевского, Владимирский спуск и П. Сагайдачного) раскололась, и вода из треснувших водопроводных труб повредила магистральный кабель.
Ул. Александровская
В самом дворце сохранялось спокойствие, охрана оставалась на посту. Здание не пострадало, здесь лишь выбило окна.
Зверинецкая трагедия стала настоящим шоком для киевлян и нешуточным испытанием для молодой украинской державы. Однако власть в целом экзамен выдержала.