Если не вероломство, то бессилие. Если не глупость, то предательство. Если не война, то одиночество. В обзоре – новинки трех современных авторов, во многом объясняющие, почему у нас все складывается так, а не иначе, и что иные потрясения преодолеваются не годами – поколениями.
Автобиографическое
Семь лаконичных рассказов + беллетризованная автобиография = «Жизня» Олега Сенцова. Весь материал, поданный на языке оригинала и в переводе, корнями прорастает в детство и юность: десятилетие перед перестройкой, несколько лет перед развалом СССР. Эти зарисовки – о собаках, лете в деревне, нелюбимой бабушке, школе, о близком друге, с которым постепенно теряется контакт, – стилистически бесхитростны. При всей простоте, однако, в них можно читать между строк. Даже скупые слова проливают свет на вопрос, откуда у человека, который мечтал вырваться из провинции, занимался интернет-бизнесом и геймерством, едва начал снимать кино и ощущать свой литературный потенциал, взялась сила противостоять государственной машине, обладающей неисчерпаемыми репрессивными средствами. И каким образом ему удается сопротивляться и в заключении, не давая миру забыть аннексию Крыма и агрессию против Украины.
А еще от него приходят письма – не менее искренние. Например, к исполнительному директору украинского отделения ПЕН-клуба Татьяне Терен: «Да, я был в Киеве и зимой, и летом, и весной, и осенью. И он мне нравится не только, когда цветут каштаны. Сегодня Лабытнанги завалило мокрым снегом. Обнимаю. Олег. 18.05.2019».
Не будем и мы забывать, чтобы не завалило мокрым снегом. #FreeSentsov
Олег Сенцов. Жизня. – Л.: Видавництво Старого Лева
Травматическое
Вася Супрунчик («Адвокат») – уроженец Ровно, выпускник харьковской юракадемии, чиновник средней руки, влюбленный, но неудачно женатый. Макс Шилов («Турок») – уроженец Красного Луча, выпускник столичного вуза, айтишник, влюбленный и вот-вот женится. Таня Ларина из Омска – медсестра, романтик в душе, замужем за садистом. Каждый оказался в зоне АТО по своей причине и выбрался оттуда с разной степенью неудачности. А по-другому вряд ли могло сложиться – у персонажей книги Юлии Илюхи «Східний синдром» все признаки посттравматического стрессового расстройства, и как с ним сладить, не знают ни они, ни окружающие.
Война для прозаика эмоционально, интонационно и тематически универсальна, так что выбирай – не хочу. Годится все: надрыв, ирония, сентимент, трагедия, эпический размах или минимализм. Автор романа остановилась на спокойной манере, размеренном ритме, линейном повествовании без кровавых деталей, зато с внутренними конфликтами. Три судьбы случайно завязываются узлом, и практически сразу ясно, что, несмотря на симпатии и определенные отношения, хеппи-энда не предвидится. Мурашки по коже здесь от обыденности насилия и атмосферной сиротливости. Ощущение, что в стране эти герои чувствуют себя, будто в утробе мачехи. Тревожное, царапающее ощущение.
Юлія Ілюха. Східний синдром. – Х.: Клуб Сімейного Дозвілля
Историческое
Клава Блажкевич – секретарша Союза писателей Украины: она все видит, слышит и в эпоху, когда доносы определяют сознание, многое может. Одно ее слово, сказанное нужному товарищу в надлежащей ситуации, способно уничтожить и начальственного Максима Рыльского, и иной раз слишком откровенную Елизавету Петровну, и сошек помельче. Сама же героиня мечтает о большой и чистой любви. Не удивительно, что когда попадается достойный объект, бдительность уходит огородами. А тут и товарищ Бакланов из ЦК нарисовался – с амуром, цветами да фруктами. Голова кругом, и это при том, что в воздухе пахнет отнюдь не духами «Белая ночь» – на пороге организованный разгромом отечественной литературы, и без репутационных потерь не обойтись. Хотя о чести ли думать, когда впору сухари сушить.
Помимо треугольника-ловушки, в который угодила наивная девушка, роман Марины Гримич «Клавка» примечателен деталями. Быт дома «РОЛИТ» послевоенных годов. Евбаз – райский мир манящих вещей и пирожков с горохом. Сваренные в голодные времена голуби и воробьи – хуже, чем курица, но лучше, чем ничего. Партийные игры разума. Вместе с отлично построенным сюжетом получаем яркую ретроспекцию и персонажей, убедительных настолько, что порой хочется оглянуться – не стоит ли рядом зоркий чекист.
Марина Гримич. Клавка. – К.: Нора-Друк