Далеко не всех юных жителей дореволюционного Киева с наступлением лета ожидали праздное безделье, веселые забавы и увлекательные путешествия. Полноценный отдых и «гармоничное воспитание личности» могли обеспечить своим детям только родители, имеющие приличный доход: дворянство и купечество, городская интеллигенция, промышленники, финансисты, служащие государственных и коммерческих учреждений среднего и высшего звена
Дети же семей, едва сводящих концы с концами, теплые летние деньки проводили не на речных пляжах или лесных прогулках, а в заводских и фабричных цехах, мастерских. Киеву требовалось множество работников с быстрыми ногами, ловкими пальчиками и маленькими желудками.
К середине XIX века в Киеве на 44 заводах и восьми фабриках лили чугун, варили пиво, вырабатывали кожу и овчину, производили кафель и свечи. Кирпичных заводов было больше десяти, кожевенных производств – 16, а табачных фабрик – пять. На них трудились около пяти тысяч рабочих, из которых менее половины, две тысячи, являлись мастеровыми, а более трех тысяч, в возрасте от десяти до пятнадцати лет, числились учениками и подмастерьями. К началу XX века в городе действовали уже 125 промышленных предприятий, насчитывавших более одиннадцати тысяч рабочих, значительную часть которых составляли дети и подростки.
Закон как дышло: куда повернешь, так и вышло
Первые попытки навести в порядок в использовании детского труда царское правительство предприняло в 1882 году, издав закон «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах». Законодатели запретили привлекать работников моложе двенадцати лет, ограничили рабочее время для несовершеннолетних, которыми в то время считались подростки от двенадцати до пятнадцати лет, восьмичасовым рабочим днем, не считая «время, потребное на завтрак, обед и ужин, посещение школы и отдых». Кроме того,запретили привлекать к работам в ночное время, с 21:00 до 5:00, тех, кому еще не исполнилось 15 лет.
Посещение школы было обязательным для всех «малолетних», не имеющих достаточного образования. Образованными считались получившие свидетельство об окончании одного класса (отучившиеся один год) народного училища. Не имеющим подобной «путевки в большую жизнь» работодатели были обязаны предоставлять трехчасовой перерыв для посещения школы каждый день. Таким образом, малолетний рабочий мог уйти на фабрику к семи часам утра, а вернуться домой часов через двенадцать-тринадцать.
Расфасовка чая
Спустя три года вышел новый закон «О воспрещении ночной работы несовершеннолетним и женщинам на фабриках, заводах и мануфактурах». Теперь к ночным работам можно было привлекать несовершеннолетних не моложе 17 лет. Действие этого закона распространялась не на всю промышленность, а лишь на отдельные ее отрасли – полотняные и хлопчатобумажные фабрики и производство шерсти. Чуть позже его действие распространили на всю текстильную промышленность.
Следующий шаг в усилении социальной защиты малолетних работников на производстве был предпринят в 1890 году принятием нового закона. Его нормы были обязательные для предприятий не только текстильной, но еще и некоторых других отраслей, в том числе и стеклодувных фабрик. Но ночное время, которое еще восемь лет назад начиналось в девять часов вечера и заканчивалось в пять утра, теперь сократили на два часа – с 22:00 до 4:00.
Общая тенденция развития фабричного законодательства в конце XIX – начале XX века свидетельствует о том, что чем больше становилось поле действие законов о защите труда малолетних, чем шире становился круг промышленников, чьи интересы этими законами затрагивались, тем более размытыми и мягкими становились их нормы.
Юные вязальщицы
Впрочем, простое принятие закона не гарантирует того, что его требования будут неукоснительно исполняться. Если в столице и крупных губернских городах, в том числе в Киеве, власти еще могли контролировать соблюдение законодательных норм, то в глубинке, в отдаленных регионах, заводское начальство обращало на них мало внимания. Внезапно нагрянувшие проверки фабричной комиссии выявляли вопиющие факты нарушений. Мало того что подростки работали по двенадцать-четырнадцать часов, но условия труда были неприемлемые не только для детей, но и для взрослых, что являлось причиной быстрого развития профессиональных заболеваний и производственного травматизма. Чаще же всего калеками в силу своей возрастной непоседливости и невнимательности становились дети.
Неогороженные машины часто становились источником детского травматизма
Дело табак
В начале прошлого века практически невозможно было найти промышленное производство, в котором бы не работали дети в возрасте от двенадцати до пятнадцати лет. На металлообрабатывающих заводах на каждую тысячу рабочих приходилось в среднем одиннадцать детей. В пищевой промышленности – 15, на бумажных фабриках – 58, на производстве вин и крепких алкогольных напитков – 40, на табачных фабриках – 69.
К концу девятнадцатого века в Киеве работало пять табачных фабрик. Крупнейшими из них были фабрики братьев Соломона и Моисея Коген. Производство Моисея находилось на Лютеранской улице, 4, а фабрика Соломона – на другой стороне Крещатика, на нынешней улице Пушкинской, 7. В начале XX века они съехались под одну крышу в новые производственные корпуса, построенные в конце Бибиковского бульвара. Как и на других табачных фабриках, киевская детвора работала в акционерном обществе «Соломон Коган» подсобными рабочими, упаковщиками табака и сигарет. О том, в каких условиях работали двенадцатилетние рабочие именно на этом производстве, достоверных данных нет. Но пищу для размышления дает отчет врача Н. Ковалевского, обследовавшего условия труда на табачной фабрике А. К. Штафа и З. Я. Левковича.
Жил и работал доктор Ковалевский не в Киеве, а в Саратове, там же находилась и обследуемая им фабрика. Но господа Штаф и Левкович, как и братья Коген, в начале века перевели производство в новые помещения и полностью переоснастили. Посещение этой фабрики произвело на врача, до этого обследовавшего около сотни других промышленных предприятий, неизгладимое впечатление. Ковалевский писал, что для человека, впервые посетившего табачную фабрику, трудно пробыть в его помещениях более пары минут. Невозможно дышать из-за витающей в воздухе табачной пыли. Кучи этой пыли везде: на машинах, мебели, полу, потолке, стенах. За один месяц на фабрике накапливается до 20 пудов табачной пыли. Страшно представить, сколько пыли собирается в дыхательных органах работающих здесь девчонок и мальчишек.
У большинства достаточно долго проработавших здесь людей наблюдались расстройства нервной системы, кроме того, зрачки расширены, рефлексы повышены, одышка, дрожание рук, головные боли, дрожание рук и частые судороги. В итоге – катаральное состояние органов дыхания и малокровие. При этом заработная плата детей была почти вдове меньше, чем у взрослых.
Не многим лучшими были условия труда на литейном, стеклодувном или кирпичном заводе. Но детский труд был востребован не только на производстве. По всему Киеву – в пекарнях, ресторанах, гостиницах, частных квартирах и кустарных мастерских – трудились сотни детей. Посыльные, домашняя прислуга, подмастерья, уличные продавцы газет, чистильщики обуви… Киеву требовалось множество работников с быстрыми ногами, ловкими пальчиками и маленькими желудками.
Если бы одному из этих маленьких тружеников предложили написать сочинение «Как я провел лето», то с большой вероятностью оно бы вместилось в два слова – на работе. Криминальная статистика того времени печально фиксировала постоянный рост детской преступности. При этом 70% преступлений совершались именно работающими подростками, детьми, которых слишком рано отправили во взрослую жизнь. Но это уже другая история, и к ней «Большой Киев» вернется на следующей неделе.