Страшные слова «Киевская ЧК» – начало пути

Автор: Евгений Голодрига
12:04 02.04.2019

Деятельность Чрезвычайной комиссии в Киеве весной-летом 1919-го, сопровождавшаяся невиданной доселе жестокостью, приводила в ужас не только население бывшей Российской империи,…
Читать дальше

Страшные слова «Киевская ЧК» – начало пути
оренда квартири Київ

Деятельность Чрезвычайной комиссии в Киеве весной-летом 1919-го, сопровождавшаяся невиданной доселе жестокостью, приводила в ужас не только население бывшей Российской империи, но и весь мир. Подавив едва нарождающееся робкое сопротивление, киевские чекисты стали методично вершить суд и расправу над киевлянами, до сих пор избавленными от ужасов большевизма. Свою кровавую лепту в дело красного террора внесли и так называемые интернациональные части.

«Славный» почин

Начиная с февраля 1919 г. самыми пугающими для киевлян, внушающими ужас и отвращение словами были «чека», «чрезвычайка», «чекисты» и т. п. Часто их произносили шепотом, боясь во всеуслышание «помянуть нечистого». И недаром: эта организация с первых дней своего существования успела «прославиться» – каток «красного террора» заработал в городе с новой силой. Но началось все немного раньше.

Еще накануне, когда Директория готовилась оставить столицу, здесь состоялось заседание подпольного большевистского обкома. Присутствовали А. Бубнов, С. Косиор, Ю. Коцюбинский и другие, в том числе два «спартаковца» из германского солдатского совета.

«Тайная большевистская вечеря»: А. Бубнов, С. Косиор, Ю. Коцюбинский
«Тайная большевистская вечеря»: А. Бубнов, С. Косиор, Ю. Коцюбинский

Один из участников, рабочий-скорняк И. Волков, «предложил организовать… отряд из 10-15 наиболее отважных товарищей с заданием – расстрелять на улицах нескольких… Сечевых стрельцов, а то и кого-нибудь из членов Директории… Но это предложение отвергается… Комитет решил, что организация не встанет на путь индивидуального террора», – вспоминает в 1927 г. бывший председатель киевской ГубЧК П. Дегтяренко.

Л. Ковалев, В. Яковлев, А. Ластовский
Л. Ковалев, В. Яковлев, А. Ластовский

Но когда власть сменилась – новое руководство развернулось. Оно предпочитало террор массовый. На заседании исполкома 7 февраля была организована Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией. В состав ее первой коллегии вошли И. Волков, А. Ластовский, Я. Щварцман от большевиков и «боротьбисты» Л. Ковалев и В. Яковлев; председателем стал А. С. Шаповалов. Вскоре состав коллегии изменился: сюда пришли Сорин, Цвибак, Горенштейн, Савчук и Дегтяренко.

Товарищ И. И. Сорин
Товарищ И. И. Сорин

Как пишет А. Гольденвейзер, при И. И. Сорине «аппарат только налаживался – реквизировалась мебель, набирался штаб шпиков и других сотрудников, оборудовались необходимые помещения. Сорин был человек недисциплинированный и не подчинялся распоряжениям и декретам. Говорили, что он брал взятки. В конце концов, его убрали… На смену Сорину в киевскую ГубЧК был назначен некто Дегтяренко».

Киевские сёстры милосердия так характеризовали его: «Каждый комендант, как и каждое отделение ЧК, имел свою репутацию. Хуже всего считалось попасть в ГубЧК. Одно время там был председателем Сорин…

Сорин любил хвастать тем, что он будто бы участвовал в расстреле Государыни. Человек он был безграничной наглости и цинизма. При нем в ГубЧК. шли непрерывные оргии».

Первый дом – комом

Вначале чекисты разместились в особняке барона Штейнгеля по ул. Б. Подвальной, 10 (сейчас ул. Ярославов Вал). Но он оказался «несчастливым»: «Пока шла реорганизация коллегии – аппарат бездействовал. В то же время контрреволюция начала активную работу с целью помешать организации ЧК. С этой целью контрреволюционеры вступили добровольцами в… красные части, стараясь направить их на «чрезвычайку» с тем, чтобы разгромить ее».

А вот оценка того самого контрреволюционера – белого агента Ю. К. Рапопорта, жившего рядом: «В начале Большой Подвальной есть грязные, мрачные номера «Версаль»; напротив них – двухэтажный, старинный дом барона Штейнгеля; за домом сад, круто спускающийся по обрыву.

Особняк Штейнгеля
Особняк Штейнгеля

В «Версали» поставили у дверей пулеметы, устроили тюрьму. В саду у Штейнгеля, над обрывом, расстреливали по ночам…

Как-то среди бела дня на улице крик, свист, улюлюканье, топот, хлопанье быстро закрываемых дверей. Я вниз – не выпускают. Строго велено запереть все двери. Кто будет на улице – застрелят.

И правда – на улице уже ни души, кроме китайцев. Захлебываясь, смешно вскидывая ногами, с винтовками наперевес, мчатся по Подвальной китайцы. Это кто-то из ЧК сбежал. Через час китайцы, понурые, возвращаются. Не нашли».

Ул. Большая Подвальная, сейчас Ярославов Вал
Ул. Большая Подвальная, сейчас Ярославов Вал

Скорее всего, этот эпизод относится к побегу из ЧК штабс-капитана Уточкина. Он был убит погоней здесь же, на ул. Б. Подвальной, рядом с особняком барона Шилинга. И это послужило поводом к «большой бузе». Среди красноармейцев распространился слух: чекисты хватают наших и бросают их в подвалы! Чекисты расстреливают невинных людей!

К особняку Штейнгеля стали сходиться группы вооруженных людей – поднялся 5-й «Дьявольский Конный имени товарища Троцкого» полк, к которому примкнули красноармейцы других частей. В толпе живо обсуждали бесчинства ЧК, а затем попытались взять здание штурмом. Чекисты организовали оборону и стали тянуть время. «Начались переговоры. Мы… выставили на балкон одного члена коллегии, открыли митинг. В то же время сообщили по телефону начальнику гарнизона… И вот со стороны Золотоворотского сада появились курсанты военной школы с винтовками…

– Сложить оружие! – отдал команду Беленкевич… Большинство моментально выполнило команду. Полк был расформирован, а контрреволюционеры… – расстреляны», – вспоминал П. Дегтяренко.

Следующее выступление недовольных красноармейцев, по его словам, удалось предотвратить – 9-й Советский полк разоружили накануне.

Эти события и вообще неудобство пребывания на ул. Б. Подвальной вынудили руководство поставить вопрос о другом помещении. Но до переезда на новое место чекистов ждало еще одно испытание. Им предстояло выдержать настоящий бой в районе Батыевой горы.

Еще 6 февраля в одном из первых приказов Н. Щорса самочинные аресты, обыски и реквизиции запрещались. Об этом же говорил председатель ЧК Шаповалов: «Мы неоднократно сталкивались с фактами нарушения наших приказов. Все эти обыски и аресты были результатом превышения власти отдельными воинскими частями и их начальниками».

Батыева гора, современный вид
Батыева гора, современный вид

С группой таких «превышающих» и сражались чекисты. В прессе инцидент стыдливо назван рядовой облавой: «21.02 милицией была проведена облава на преступный элемент… Были задержаны известные грабители: Зотов, Мациев, Фролов, Ситин, Миткевич, Дарлашенко, Модин. Вся эта шайка, во главе которой стоял Михайлов, организовала свой штаб ЧК и по подложным удостоверениям стала проводить расстрелы и грабежи», – сообщает газета «Коммунар».

На самом деле это была операция армейского масштаба. Как отмечает очевидец: «беглый каторжник, служивший в чрезвычайке, отделился от товарищей и устроил на Батыевой горе свою частную чрезвычайку… После многодневной плодотворной деятельности (очень почтенной: он только грабил, но почти не убивал, в отличие от своих официальных товарищей) был он разгромлен отрядом китайцев с броневиками». Пленных не было.

Интернационализм… за деньги

Постоянно упоминаемые в мемуарах красноармейцы-китайцы стали в то время обычным явлением. «В гробовой тишине пересекает Крещатик странная процессия. Пятьдесят китайцев, тесным кольцом: впереди, по сторонам, сзади. Винтовки наизготовку. А внутри кольца – человек двести. Так, как их взяли из дому: кто в пальто, кто без шапки; в руках узелки. Это переводят арестованных из ЧК в Лукьяновскую тюрьму».

 Отряд интернационалистов
Отряд интернационалистов

В рядах Красной армии и в разных советских органах тогда было очень много иностранцев. Латыши М. И. Лацис и Я. Х. Петерс, адъютант Н. Щорса поляк К. Ф. Квятек и другие. Китайцев было больше, они были заметнее, а главное – они оставили незабываемый кровавый след в истории Киева.

Идейным интернационализмом, правда, здесь и не пахло.

 К. Ф. Квятек
К. Ф. Квятек

Китайцы как дешевая рабочая сила появились на предприятиях Украины около 1910-х. Трудолюбивых, неприхотливых в быту, готовых выполнять работу за сущие гроши, их охотно нанимали хозяева, часто сразу большими группами. Именно среди них большевистское руководство и вербовало бойцов в Красную армию.

Китайские красноармейцы
Китайские красноармейцы

Конечно же, ни о каких коммунистических убеждениях этих неграмотных, часто не знающих языка людей не могло быть и речи. Все решали деньги. Так, в средине марта 1919 г. «Киевский коммунист» публиковал объявления о наборе в особый рабочий полк при ГубЧК (ул. Елизаветинская, 7) – с содержанием в 300 руб. в месяц.

Такие суммы, не очень большие по местным меркам, казалась китайским рабочим баснословными – и они охотно шли к большевикам. В 1919 г. на Киевщине действовали батальон Лю Шао-Лю, интернациональные отряды Ли Сю-ляна (Ли Шу-ана), Чжао Шао-тина, Джан Фу и другие. Сотни их служили в ЧК и частях особого назначения (ЧОН).

Китайские товарищи
Китайские товарищи

«Китайские товарищи оказывали большую помощь ВЧК… На местах, где существовали китайские коммунистические секции, работали представители специальной комиссии для помощи ВЧК, входящие, в местные органы губернских чрезвычайных комиссий», – писали позже советские историки.

Ли-Сю Лян
Ли-Сю Лян

Работу эту многие киевляне прочувствовали на себе – «китайская чрезвычайка» ассоциировалась у них с самым жутким красным террором: арестами, реквизициями, обысками, расстрелами. Ли Сю-Ляном пугали детей. О жестокости китайской и латышской охраны в тюрьмах вспоминают сестры милосердия. Лишь красноармейцы с Кубани, по их словам, проявляли сочувствие к заключенным.

Но все это происходило уже на новом месте: киевская ЧК нашла себе более подходящее помещение на ул. Институтской, 40, в бывшей резиденции гетмана. И это был не единственный страшный адрес в Киеве.

На новом месте, с новыми силами

Губ.ЧК, бывшая резиденция гетмана Скоропадского, здание не сохранилось
Губ.ЧК, бывшая резиденция гетмана Скоропадского, здание не сохранилось

«ЧК переехала в Липки – спокойный, тенистый квартал, где в просторных особняках испокон веку жила губернская аристократия.

Там ЧК расцвела. Главная – ВУЧК. (Всеукраинская)…, а от нее пошли во все стороны пышные побеги – губернская, уездная, всяческие отделы и управления…

Это не был залихватский, разбойный набег, как год назад, при Муравьеве… Не было в этом и трусливой, отчаянной злобы, как в Петербурге при Урицком. Душегубство шло спокойное, размеренное… Как на скотобойне – сегодня подвоз был больше, завтра меньше, но без работы никогда не оставались», – вспоминает Ю. К. Рапопорт.

 Титульный лист доклада Красного Креста о зверствах ЧК в Киеве в 1919 г.
Титульный лист доклада Красного Креста о зверствах ЧК в Киеве в 1919 г.

Работа эта была страшная, отмечают в докладе для Красного Креста в Женеве киевские сестры милосердия: «Всеукраинская Чрезвычайная Комиссия… заняла на углу Елизаветинской и Екатерининской большой особняк Попова. В нем был подвал, где происходили убийства… Крики и стоны убиваемых были слышны не только в местах заключения, но и в зале, где заседали следователи, разносились по всему дому Попова. Вокруг ВУЧК. целый квартал был занят разными отделами советской инквизиции. Через дорогу, в Липском переулке, жили наиболее важные комиссары. В этом доме происходили оргии, сплетавшиеся с убийством и кровью. По другую сторону улицы помешалась комендатура, во дворе которой один дом был отведен под заключенных. Против этого дома во дворе иногда производились расстрелы. Туда приводили и заключенных с Елизаветинской улицы, где в так называемом особом отделе сидели, главным образом, арестованные за политические преступления».

М. И. Лацис
М. И. Лацис

Возглавил ВУЧК известный большевистский функционер М. И. Лацис. Вот как его характеризует А. Гольденвейзер: «Лацис не был взяточником, он не был атаманом разбойничьей шайки, он не был одураченным идеалистом. Он был настоящий организатор и глава своего специфического ведомства. При нем чрезвычайка разрослась и обогатилась целым рядом вспомогательных учреждений – особым корпусом войск, клубом, кинематографом, больницей. Он редактировал и специальный печатный орган ЧК, который назывался «Красный меч»… Впоследствии, на досуге, Лацис издал целую книжку о деятельности чрезвычайки… В этой книжке со статистическими данными и даже диаграммами изображается вся деятельность чрезвычайки, число расстрелов, распределение их по годам и месяцам, по полу, возрасту и сословию жертв… Лацис… с феноменальным цинизмом, выступал публицистом, теоретиком, а иногда и фельетонистом заплечного мастерства».

При Дегтяренко, Лацисе и многих других «специалистах» киевские отделы ЧК постепенно стали превращаться в бездушную и жестокую машину подавления и уничтожения, о свирепости которой ходили легенды. Но почему же этот эксперимент по запугиванию населения советская власть решила провести на киевлянах?

Расстрельный дворик на Липках
Расстрельный дворик на Липках

Ю. К. Рапопорт отмечает: «Киев был чуть ли не самым «правым» городом в России… Киев не был еще подточен… голодом. В пестрых кирпичных домах при всех режимах семьи жили так же, как прежде, или старались так же жить и только крепче цеплялись за старые привычки… Поэтому Киев решено было почистить».

И эта чистка – планомерно, методично, не торопясь – неизменно продолжалась. Красная охранка каждый месяц подбрасывала запуганным киевлянам «сюрприз» за «сюрпризом». Правда, в апреле 1919-го поволноваться пришлось и самим чекистам.

Великий Київ у Google News

підписатися