Святыни всякие и древности – это все хорошо, но какой же Киев без Подола. Вот уж где жизнь городская пульсировала и била ключом всегда. Здесь вам и городское самоуправление, и особые традиции, и просвещение, и духовность, и множество легенд. Да, в конце концов, разве кому-нибудь удавалось принять гостей и ни разу с ними не побывать на Андреевском спуске? Конечно, на этой улице и без рассказов есть на что посмотреть, но мы уверены, что с нашими историями Вам будет веселее! Пойдемте.
Вообще-то на экскурсии по Подолу чаще всего ходят киевляне, гости города начинают интересоваться им после какой-либо обзорной экскурсии. Хотя, между прочим, именно киевский подол любили украинские писатели. Но все по порядку. А раз так – опять сверху и опять с основания Киева.
Старокиевская гора
Возвышенность, на которой находится Музей истории Украины называется Старокиевской горой и именно здесь, по мнению историков, находился княжеский двор и дворцовые строения. Правда, после раскопок, проведенных археологами в двухтысячных годах, появилась альтернативная теория: город как укрепленная территория возник на горе, которую теперь называют Замковая. Прекрасный вид на нее открывается, если пройти прямо за Музей истории Украины.
Тысячу лет назад гора имела совсем другой вид и очертания: киевские грунты рыхлые, сыпучие и рельеф местности за столетия сильно изменился. Такая идея логична еще и потому, что Замковая – со всех сторон имеет крутые склоны и, действительно, более неприступна для захватчика, чем Старокиевская возвышенность. На последнюю, при таком рассуждении, жители переместились вследствие развития города.
Десятинная церковь
Церковь Успения Пресвятой Богородицы была первым каменным храмом, построенным Владимиром Святославовичем. На поддержание храма и митрополии князь выделил десятую часть своих доходов, что и дало храму народное название. В церкви находилась усыпальница князя: здесь похоронили самого Владимира, перенесли останки княгини Ольги. В 1240 году, после взятие ордами хана Батыя Киева, последние защитники города и знатные горожане укрылись в храме, однако, по легенде стены не выдержали и сами рухнули, погребя под собою людей. Вполне возможно, что это не легенда.
Присмотритесь к разным цветам камня, которым выложены фундаменты храма.
На информационном щите рядом указано, что эти цвета обозначают. Под розовым кварцитом находятся реальные фактические остатки фундамента, все остальное – только рвы. Ученые считают, что еще XII юго-западный угол храма был отремонтирован и укреплен. На гравюрах также изображаются частичные, угловые развалины. Вероятно, неукрепленные стены старого здания просто не выдержали боевого натиска.
В XVII столетии по инициативе Петра Могилы здесь была построена небольшая деревянная церковь, а сам митрополит в честь этого события посадил рядом липу. Огромное теперь дерево (обычный век жизни лип – около 100 лет) видело с тех пор немало любопытных событий. Однако, многие ей приписывают еще более древний возраст – якобы она застала последних киевских князей.
Третье рождение Десятинной было не самое удачное с точки зрения архитектуры, а главное – сопутствовавших этому событий. В 1820 году в Киев приезжает отставной поручик и курский помещик Александр Анненков. Он умудряется прикупить земли, вплотную прилегающие к бывшей Десятинной церкви и занимающие часть ее территории. Помещик также выдвигает идею возрождения храма. С назначением киевского митрополита Болховитинова начинается исследования фундаментов. Почти шесть лет велись исследовательские работы, в них участвовал и бывший чиновник, ставший любителем-археологом, и прибывший из Петербурга архитектор для создания проекта, но увлекшийся раскопками. На них жаловался императору А. Анненков. В конце концов, был определен новый архитектор, финансирование строительства должен был на себя взять все тот же курский помещик.
Наконец в 1828 храм заложили, а в 1842 – построили и освятили. А уже в 1850-м году Анненкова, у которого было еще поместье на Полтавщине, арестовали по подозрению в фальшивомонетничестве. Пока шло следствие, помещик умер, поместье из-за документальных коллизий перешло бывшим владельцам. Заезжий коллекционер увидел, как местные дети играют древними украшениями для конской сбруи и колтами и выменял их. Есть легенда, якобы вся эта коллекция теперь находится в Метрополитен-музее в Нью-Йорке. А после Анненкова осталась нехорошая слава черного археолога, утаившего исторические сокровища.
Последний важный момент: в двухтысячных годах археологи проводили раскопки, изучали остатки фундаментов и рвы Десятинной. Не случилось бы этого всего, если бы не замечательный архитектор – Иосиф Каракис. В 1937 году территорию уже не существовавшей тогда церкви определяют под строительство художественной школы. Проект уже был разработан Каракисом и предназначался для другой улицы. Понимая, какой потерей для человечества грозит строительство на этом участке, архитектор начал категорически возражать и отказался строить. В этот момент принципиальному художнику наступили на ногу и прошептали: «Не согласитесь вы, передадут проект другому и все равно построят». Тогда Каракис принял условия, но сдвинул здание к самому краю горы, чтобы фундаменты церкви остались нетронутыми. Теперь в этом здании размещается Музей истории Украины.
Памятник Проне Прокоповне и Голохвастову
Открыт в 1999 году и посвящен фильму «За двумя зайцами». Главные герои фильма изображены здесь в самый романтический момент, кажется, Свирид сейчас произнесет сакраментальное: «В душе моей Везувий так и клокотит! Решайте судьбу мою: прошу у Вас руку и сердца!». Финальную сцену, когда пара поднималась уже к церкви венчаться, да жених был разоблачен родственницей Прони, – снималась непосредственно на ступеньках Андреевской церкви. Вместе с тем вся эта история неразрывно связана с Андреевским спуском и Подолом.
Во-первых, на Андреевском спуске есть дом, в котором якобы проживала семья Серко (о нем мы вспомним позже), во-вторых, первоисточник – пьеса И. Нечуя-Левицкого называлась «На Кожемяках» и отображала события из жизни подолян. Позже для театральных постановок произведение переработал и облегчил М. Старицкий. Однако подольская топонимика осталась: цирюльня Свирида была за Канавой – так назывался загрязненный сточными водами ручей, протекавший между Верхним и Нижним Валами – теперь это улицы (а ручей сам спрятан в коллекторе под землей), а тогда были действительно валы, ограждавшие канаву. Да и скульптурные сорняки (чертополох и крученый паныч) на одежде Голохвастова – отсылка к популярному растению на здешних склонах. О нем тоже еще вспомним.
Фильм «за двумя зайцами» на киностудии Довженко режиссер Виктор Иванов снял в 1961 году. В главных ролях – Олег Борисов и Маргарита Криницына. Отца Прони исполнил известный киевский актер Николай Яковченко. Скульпторы самого памятника – В. Щур и В. Сивко.
Здесь есть счастливые приметы: носы многие трут на счастье, но так делают чуть ли не на всех памятниках. Особенность же этого – соединять сердца и богатства. Если вы одиноки и ищете вторую половинку – потрите одно из колечек Прони. Если хочется большего достатка – то тереть надо жучка на Голохвастове. Ну, а если вы пришли сюда парой , то даме следует взяться за колечко, мужчине – за жука и долгая совместная и финансово благополучная жизнь вам обеспечена. И не спорьте про Проню, мол у нее не так было. Это мы еще посмотрим.
Андреевская церковь
В 1744 году в Киев прибыла императрица Елизавета Петровна, дочь Петра I. При дворе шептались, что она тайно венчана с Алексеем Разумовским, сыном днепровского казака. Якобы эта любовная история и стала причиной больших планов императрицы на Киев. Остановившись в Киево-Печерской Лавре, Елизавета Петровна повелела построить в Киеве дворец и императорскую домовую церковь. Разработать проект поручила своему любимому придворному архитектору Б. Растрелли. Зодчий заказ выполнил, но сопровождать его строительство не приехал. А препятствий к возведению храма оказалось немало: и сыпучие неустойчивые грунты, и подземные источники. Пришлось разработать основу под храм – двухэтажное здание стилобат, устроить дренажную систему, а подъездную дорогу заменить лестницей. К счастью, не было колокольни – кого созывать, если прихожане – это царственная семья. Императрица лично утверждала эскизы убранства церкви. Но приехать так и не успела.
Много событий и киевских историй было связано с этим храмом: и гадания на суженого (можно прочитать здесь) и главное – легенд, почему же нет колоколов. Все они в основе своей имели историю о сильном подземном источнике, который то ли от звона колоколов, то ли от воровства местной власти может проснуться и затопить собой весь Киев. Потому-то церковь и держат закрытой, дабы не показывать уже бьющие из-под престола ключи. Легенда об этом есть и в повести «Кайдашева сім’я».
На самом деле чрезвычайно эффектное, но непростое расположение церкви потребовало и в наши дни больших усилий по укреплению склона. Сейчас же внутри ведутся тщательные реставрационные работы, объемы которых огромны.
Архитектура Андреевского спуска
Андреевский спуск – улица контрастов, необычных судеб и мистики. Тут вам и капище, и Перун и Андрей Первозванный. Ведь если верить «Летописи временных лет» и историкам, то именно по этому спуску по указу Владимира тащили деревянного Перуна, привязанного конскому хвосту, и двенадцать мужиков следом бежали и палками били, сделано это было «не дереву, которое бесчувственно, а в наругание бесам».
Улица как таковая возникает после строительства собственно самого храма. Поначалу здесь были одноэтажные деревянные дома. Этот квартал облюбовали и заведения для веселого ночного досуга мужских компаний. Дома с девицами и дамами существовали на легальной основе, хозяева заведений исправно платили арендную плату, жительницы же вместо паспортов при в себе обязаны были всегда иметь медицинскую справку.
Однако шум ночных гульбищ и пьяных драк очень мешал жителям соседних улиц. Жалобы сыпались в местную управу. Выселить же квартал красных фонарей отсюда удалось религиозному Андрею Муравьеву, по совместительству меценату и радетелю Андреевской церкви.
Постепенно Андреевский спуск заселяют профессора, медики и прочий респектабельный народ. Застройка улицы – одно- и двухэтажные особняки. И только в самом конце XIX ст. – начале XX ст. улица начинает застраиваться пяти- и шести-этажными «небоскребами» – доходными домами. Один такой – желтый находится на верху спуска с четной его стороны.
А двухэтажный дом с деревянным верхним этажом – это как раз «привет» из прошлого улицы: какой она была до начала строительного бума на рубеже веков.
Жители Андреевского спуска
Идем далее и справа – по нечетной стороне видим ряд скульптур и желтое невысокое здание. В 1911 году здесь одну из комнат снимал скульптор Иван Кавалеридзе. В тот момент он как раз работал над проектом памятника княгине Ольге.
Фигура из расколотых цементных частей – это как раз оригинал, а на Михайловской площади – мраморная копия. Попав в опалу как скульптор, он волею судеб становится режиссером в период, когда это совершенно новая профессия и никаких правил или знаний в этой сфере искусств еще не существует. Чтобы увидеть оригинальные работы этого мастера и услышать его необычную судьбу – зайдите в бывшую мастерскую, там теперь небольшой музей и экскурсии проводят и для отдельных посетителей.
Далее видим с этой же стороны улицы деревянный домик с крылечком – такой была деревянная жилая застройка Киева, его сохранили как образец. А следом за ним – неприметное здание под №17, но пройти его никак нельзя. Всего три года здесь жил – терапевт Яновский. Но какая у него история.
Талантливый клиницист, прошедший практику в лабораториях Берлина и Парижа, он берет участие в создании киевской лаборатории в стенах Александровской больницы. Борется с эпидемиями, в том числе и с болезнью далеко не зажиточных слоев населения – туберкулезом. В помощи не отказывает никому, после дневной работы в больнице или на кафедре как педагог, бежит по вызовам в отдаленные районы, неосвещенные уголки. Гонорары, полученные днем от богатых клиентов, оставляет на этих же вечерних посещениях: этим пациентам нужны не только лекарства, но и просто нормальное питание.
Феофил Гавриилович – верующий человек, своих учеников наставлял, что лечить надо не отдельный орган, но человека в целом. О нем ходила масса легенд и историй. Якобы благодарность к нему испытывал даже криминальный мир Киева: и охранников на его опасные вечерние походы приставляли, и украденные вещи с запиской «извините, было темно, не узнали» возвращали.
Следом за его скромным домиком совсем другое здание, у него есть собственное имя – Замок Ричарда Львиное Сердце.
Так его назвал киевский писатель Виктор Некрасов за готические формы, присущие средневековым замкам и популярные в качестве стиля в Киеве рубежа 20 и 19 веков. Это еще один доходный дом, сооруженный в 1902-1904 гг. Собственник его в процессе строительства уехал подзаработать на строительных подрядах Уральской магистрали, да там был и убит. Жители же популярного было дома начали жаловаться на подозрительные шумы и завывания в доме, сетовали, что здесь поселилось приведение и подолгу не жили. Зато этот дом любили художники, среди них и автор самого известного и хрестоматийного образа Тараса Шевченка – Фотий Красицкий. (Подробнее о художнике можно прочитать в материале «Большого Киева по ссылке).
На спуске вообще проживало много творческой и научной интеллигенции. В доме с четной стороны, на развилке под номером 22 снимал квартиру хоровой дирижер и композитор Александр Кошиц. Если галерея, которая теперь размещается в ней, открыта – можно зайти полюбоваться на современное творчество и на частично сохраненный старинный интерьер.
Александр Кошиц в воспоминаниях писал, что собственник усадьбы хвастал, якобы лично знал предыдущих владельцев и были ими те самые Сирки, дочку которых так оскандалили «на весь Подол, на весь Киев» Свирид Голохвастов. Правда или нет, но как отмечает директор «Музея одной улицы» Дмитрий Шленский, в одном из архивных документов стоит подпись мещанки Серички, вдове умершего Ф. Козаченко. Таким образом, фамилия имеет место быть.
Сам же Александр Кошиц был известен своими хоровыми концертами в Киеве. Благодаря ему долетел наш «Щедрик» в обработке Леонтовича аж до Америки. Подробнее эту историю можно прочитать здесь. А если совсем коротко: познакомить Европу с украинской культурой А. Кошица вместе с хором отправил С. Петлюра. Когда европейское турне закончилось, Киев был занят уже большевиками, и большая часть хора продолжила свое путешествие вплоть до Америки.
Замковая гора
Прогулку по городскому Киеву можно разнообразить уголком нетронутой природы. Если Старокиевскую гору непрерывно застраивали, то Замковой горе повезло гораздо больше. По лестнице подымаемся вверх. Для тех, кто идет здесь впервые, стоит заготовить желание и в тот момент, когда ступите ногой непосредственно на землю заветной горы, – загадать его. Свое название холм получил от замка сначала литовских князей Олельковичей, позже – воевода, наместник литовских и польских князей.
На горе размещалась крепость, на территории которой помещались дома знати и даже церкви.
Воевода выполнял функции судебной власти, наивысшая мера – смертная казнь. Лобное место находилось аккурат под Замковой горой, головы казненных располагали на кольях рядом. Вероятно, с тех пор и закрепилась за горой слава мрачного, нехорошего места.
Крепость не раз была разрушена, после триумфального прибытия Богдана Хмельницкого с войском последний воевода Адам Кисиль был вынужден покинуть эту гору. Строения же разобрали местные жители на практические нужды. Пустующая гора приобрела славу Лысой, якобы сюда на слетаются ведьмы на шабаш. Со склонов ее подольские торговки рвали чертополох (помните, что было на брюках Свирида Голохвастова?). Считалось: где обитает это растение в избытке – там водятся черти. Подольские же торговки использовали чертополох в качестве елки: на 1 сентября украшали свечками и ленточками, соблюдая еще допетровскую традицию смены годичного цикла после сбора урожая.
В середине XIX века на склоне Замковой горы начало действовать кладбище Флоровского монастыря, хоронили здесь и жителей спуска: филологов и историков. Могилы и остатки кладбищенской стены до сих пор находятся в зарослях верхушки.
Дом Булгаковых
Дом под №13 имеет двойной адрес – присмотритесь к нему над парадным входом и увидите, что Андреевский спуск здесь превращается в Алексеевский. Уже со входа в это здание начинается расщепление реальности.
В доме-музее параллельно существует как минимум два мира – семьи Булгаковых и семьи Турбиных. Сам Михаил Булгаков родился неподалеку – на Воздвиженке, дома того давно нет. Однако, сюда переезжает уже подростком. Тем не менее именно этот дом стал образом незыблемости и теплоты семейного очага у будущего писателя. Здесь семья Булгаковых прожила свой самый долгий оседлый период жизни. Подробнее о быте и нравах семейства можно прочитать здесь.
Очень вероятно, что особая аура Андреевского спуска, мистика Замковой горы повлияли на формирование писательского характера Михаила Булгакова. Ведь сам он определил себя как писатель мистический.
Музей в доме очень интересный, но рекомендуем его обязательно с экскурсией, поскольку пространство объединяет два мира, интерьер выполнен в белом цвете, содержит минимум надписей и служит скорее сценой для того действа, которое там покажут. Начало экскурсий каждый час, в будни можно приходить сразу к ее началу, по выходным – надо предварительно записаться, желающих много. Предварительно уточняйте расписание.
Идем дальше к Подолу. Улицей художников Андреевский спуск стал в 1982 году, когда провели его первую капитальную реконструкцию, людей из коммуналок выселили, а помещения отдали творцам под мастерские и галереи.
В самом низу улицы видим снова два доходных дома. Если бы не переломные исторические события начала XX века, возможно, за каких-то двадцать лет весь спуск был бы застроен такими небоскребами. В одном из них находится весьма любопытный – «Музей одной улицы». Он отображает события, быт и эпоху. Можно просто прогуляться и самому почитать описания, а можно – попросить экскурсию, при этом информации так много, что стоит оговаривать, какая тематика вас больше интересует.
