Каждый раз в начале учебного года родители школяров обсуждают финансовые вопросы – сколько и в каких заведениях нужно платить за обучение, каковы размеры дополнительных «взносов» и так далее. В старом Киеве подобных дискуссий не было – все гимназии были платными, детей должников отчисляли, а учителя в материальном плане жили не хуже большинства семей своих воспитанников. В 1904 году в городе было пять государственных гимназий
Стоимость обучения в самой престижной 1-й мужской гимназии составляла 100 рублей в год. Столько же, например, платили за годовую аренду двухкомнатной квартиры с минимальным набором мебели.
Кроме этой суммы, которая уплачивалась официально, никаких других «поборов» в гимназии не было. Директор не рассказывал родителям учеников, что нужно скинуться на ремонт класса или доплачивать, например, уборщице, иначе она не станет выполнять свои функции.
Льготные условия
Гимназисты из небогатых семей могли рассчитывать на снисхождение педагогического совета, обладавшего правом освободить ученика от оплаты. Писатель Константин Паустовский, поступивший в 1-ю гимназию в 1904 году, вспоминал: «Однажды я увидел маму в приемной директора гимназии. […] Через несколько дней новый наш директор остановил меня в коридоре и сказал:
– Передайте вашей мамаше, что педагогический совет уважил ее просьбу и освободил вашего брата и вас от платы за ученье. Но имейте в виду, что освобождаются только хорошие ученики. Поэтому советую подтянуться».
У матери Паустовского имелись веские причины, чтобы просить о бесплатном обучении своих сыновей – отец бросил их, и семья осталась без дохода.
А вот дети учителей освобождались от оплаты по закону. Причем это правило оставалось в силе даже в том случае, если педагог ушел из системы образования (при условии, что он проработал в гимназии не менее 10 лет и испытывает нужду).
Благодаря такой льготе смог завершить среднее образование Михаил Булгаков. Мама будущего писателя написала прошение директору 1-й гимназии, ссылаясь на «педагогическую деятельность его покойного отца». И хотя Афанасий Булгаков преподавал в Духовной академии, а не в гимназии, просьба об освобождении от оплаты была удовлетворена.
Впрочем, существовал лимит щедрости педсовета: число бесплатных гимназистов не могло превышать 10%.
Гимназисты на заработках
А что же делать тем нуждающимся, у кого нет в роду учителей и кто не попал в заветные 10%? Искать заработок. Сердобольные преподаватели иногда помогали своим ученикам, особенно бедствующим, найти репетиторство. Так, например, сводил концы с концами упоминавшийся выше Паустовский – в те времена старшеклассник. Ему подыскал ученицу классный наставник Владимир Фаддеевич Субоч.
«Я был репетитором у Маруси Казанской, – вспоминал писатель. – Почтенное семейство Маруси состояло из Маруси, ее отца – отставного генерала и матери – тощей француженки… После каждого урока Казанский провожал меня до Галицкого базара».
Вы спросите, почему же Маруся не ходила в гимназию? Она ходила. «Маруся, – уточняет Паустовский, – училась в частной гимназии Дучинской. Это была буржуазная гимназия, где отметки ставились в зависимости от богатства и чина родителей. Но Маруся была так глупа, что даже высокий чин папы Казанского не спасал ее от двоек».
Генерал платил «господину гимназисту» 30 рублей в месяц – неслыханно щедрый гонорар. Маруся, к радости родителей, перешла с двоек на тройки. А старшекласснику заработки позволили самостоятельно оплачивать учебу и давали возможность жить.
Именные стипендии
Жизнь дорожала, и вместе с ней повышалась плата за обучение. Судите сами: если в 1884 году в 1-й гимназии брали 45 руб. в год, то в начале ХХ века, как уже упоминалось, 100 руб. – за неполные 20 лет плата увеличилась более чем в два раза. И если бы не филантропы, то многие талантливые дети так и не смогли бы сесть за парту.
При всех государственных гимназиях существовали специальные «общества вспомоществования нуждающимся ученикам». Членский взнос составлял 3 руб. Правление общества обычно возглавлял директор гимназии, членами правления являлись инспектор гимназии, представитель духовенства, меценаты. Ревизионную комиссию формировали из общественных деятелей и гласных (депутатов) Городской думы.
Нередко состоятельные киевляне учреждали в гимназии одну или несколько благотворительных стипендий для «недостаточных» (то есть бедных) учащихся. Такие стипендии обычно называли именем основателя.
Впрочем, меценат вполне мог присвоить учрежденной им стипендии имя знаменитого ученого. Бывало, именную стипендию учреждала группа лиц в знак уважения к какому-нибудь крупному деятелю. В любом случае название согласовывалось с властями.
Стартовым капиталом благотворительной стипендии служила сумма в размере 2–4 тыс. рублей, которую клали в банк. Выплаты нуждающимся ученикам производились с процентов от основной суммы, которые начислял банк.
Кошелек педагога
А вот на доплаты учителям и персоналу гимназии никто у родителей денег не требовал. Заработки преподавателей хоть и не были заоблачными, однако позволяли нормально жить. Больше всех получал, понятно, директор гимназии. В начале ХХ века его жалованье составляло 1200 рублей в год. К этой сумме добавляли столько же «столовых» (на пропитание) и еще плюс «квартирные».
В 1912 году зарплату директора увеличили в полтора раза: жалованье – 1800 рублей, столько же «квартирных».
Труд рядового учителя оценивался скромнее. Ставка педагога со стажем (не менее 20 лет) составляла 1500 рублей в год. Причем без дополнительных «квартирных» и «столовых». Новичок получал вдвое меньше – 750 рублей в год. На такую сумму можно было прожить только в режиме жесточайшей экономии. Однако по мере роста стажа увеличивалось и жалованье.
Впрочем, преподаватели знали, как увеличить фактический заработок. Например, можно стать классным наставником в одном или даже двух классах – это оплачивается отдельно. Также доплата производилась за дополнительные уроки. И получалось так, что надбавки к жалованью могли удвоить доход учителя. А на 3000 рублей в год в Киеве можно было вполне достойно жить.