Выбирая район для проживания, киевляне еще в XIX веке рассчитывали свои возможности по содержанию дома, особенно зимой. Стоимость отопления зависела не только от размеров жилплощади, но и от продуваемости. А расходы и подготовка к новому отопительному сезону для горожан начинались с первого летнего месяца.
Красивые виды и возвышенность, которые так любили киевские аристократы, большинству горожан были недоступны. Ведь такие места хорошо продувались ветром, и обогреть жилище зимой было сложно даже богатым собственникам. Поэтому горожане со средним и ниже среднего достатка выбирали урочища, селились на Гончарах и Кожемяках.
Почти двести лет назад киевляне всех сословий использовали так называемые голландские печи. Их площадь была около двух квадратных метров, разогревались медленно. Их надо было уметь топить: целый день равномерно подкладывать дрова, поддерживая ровное горение. На ночь после окончания топки, дымоход закрывали заслонкой. Такая печь давала долгое и стойкое тепло, но и «съедала» минимум полвоза дров.
К середине XIX в. «голландки» усовершенствовались. В усадьбах, а потом и городских квартирах стали строить печи, которые располагались в стене между комнатами, а то и в углу, обогревая своими стенками сразу две-три комнаты. Увидеть такую сейчас можно в музее Т. Шевченка в одноименном переулке возле Майдана.
В богатых домах печи украшали лепниной и декоративной плиткой. В мещанских жилищах – простая белая плитка, а то и вовсе просто штукатурка.
Помещения в аристократических домах в XIX в. располагались по анфиладному принципу, как коридор: комната за комнатой. Зимой по такому зданию гуляли сквозняки. Отсюда и необходимость в тяжелых портьерах, которыми завешивали окна и межкомнатные двери. Сами хозяева спали возле печки, дополнительно отгородившись ширмой. Нередко им приходилось спать в меховых сапожках и укрывшись шубой. Красивые залы были не для жизни, а для приемов и своей функцией, по сути, заменяли нынешние картинные галереи, клубы по интересам и даже театры.
В мещанских домах была другая забота: на зиму ставили вторую раму, в проемах укладывали вату.
Заготовка дров велась круглый год. Но расторопные хозяева нанимали артели по резке дров в начале лета, когда цены на этот товар были самые низкие. Топлива надо было так много, что в усадьбах и дворах средней руки было отдельное помещение для их хранения: сарай во дворе или один из этажей дома.
Перед началом отопительного сезона горожане вызывали трубочистов. Городская управа предписывала проводить такие работы в домовладениях не менее двух раз в месяц, в общественных заведениях, например, магазинах – каждую неделю.
По-своему решали проблему отопления зимой храмы. Большие соборы, такие как София Киевская, обогреть в холода было невозможно. Поэтому на территории храмов строили меньшие церкви, в которых службы проводились зимой. В тесноте, да зато в тепле.
Именно храмы стали испытателями предвестников «централизованного» отопления. Машиностроительный завод А. Термена изготовил чугунные реберные калориферы для Софийского собора. Далее среди заказчиков был Владимирский собор, Киево-Печерская Лавра. В конце концов паровое отопление пошло и в жилые дома.
Нынешний Шоколадный домик (особняк С. Могилевцева) отапливался котлом из подвала, а тепловоды проходили под окнами.
В квартирах же (в том числе и в двух-, трехэтажных домах) начала XX века, когда настали бурные времена и вместе с продовольственным кризисом – дровяной, горожане стали использовать небольшие круглые печки. «Буржуйки» нагревались быстро, но и «съедали» немало топлива. Тогда стали исчезать и заборы со скамейками. Трубу такой «буржуйки» выводили, порой, в дымоход былой домашней печки.
Централизованное отопление в городе появилось зимой 1937-38 гг. Первой заработала в городе ТЭЦ-3, которая охватывала район железно-дорожного узла и администрацию Юго-Западной железной дороги. Ну а рядовые киевляне теплом насладились только в 1950-х гг. В 1971 году заработала ТЭЦ-5.