С каждым годом главная столичная книжная ярмарка все больше и разобраться в ней все сложнее. Стенды издательств идут бесконечной чередой, книг просто бездна, и кажется, что непременно нужно купить какие-то наиболее важные, главные, нашумевшие, знаковые. Самое правильное в такой ситуации – расслабиться и спросить прежде всего себя: какую книгу хочется, о чем, какого жанра? И выбрать – только для себя
Книги, написанные на основе личного опыта, архивных документов или безумных фантазий, о важных либо легкомысленных вещах. Все они заманчивы одинаково. И каждая интересна по-своему.
Мистический триллер
Гоголь утверждал, что «Вий» – пересказанное народное предание. «Білий Попіл» – продукт авторский, но без опуса Николая Васильевича тут не обошлось. Илларион Павлюк влил новое вино в старые мехи, расширил повествование до романных размеров, мистику обогатил логикой. Последняя как воздух необходима частному детективу Тарасу Белому, расследующему убийство дочери сотника Соломии. Хуторяне уверены – преступление совершил Хома Брут, но концы с концами не сходятся. Работу усложняет то, что рядом с сыщиком мелким бесом крутится некий Томаш Болгар. Хотя что тут странного: у каждого Фауста должен быть свой Мефистофель. Или даже так: у каждого кошмаровидца – свой Тайлер Дерден.
Ілларіон Павлюк. Білий Попіл. – Л.: Видавництво Старого Лева
История/культурология
Приготовиться всем, кто ценит книги умные и объемные. Именно таков том «Середньовіччя: варвари, християни, мусульмани» из масштабного проекта по истории европейской цивилизации. Мощный прожектор знаний направлен на период, значительную часть которого занимают так называемые темные века. Беспросветные настолько, что кажется, будто тогда ничего и не происходило. Насколько эти предубеждения ложные, хором доказывают медиевисты под управлением Умберто Эко. Рассказ об исторических событиях от падения Римской империи до Ренессанса дополнен информацией о развитии коммерции, состоянии медицины, достижениях науки, религиозных практиках, взаимоотношениях церкви и государства, искусстве и повседневности.
Середньовіччя: варвари, християни, мусульмани. – Х.: Фоліо
Сюрреалистическая притча
Биография Юрки Вайнонена спокойна, будто скандинавские топи: прозаик, переводчик, обладатель многочисленных наград, преподаватель литературного мастерства, глава Союза писателей Финляндии. Однако стоит заглянуть в любую его книгу, и ты понимаешь, какие черти водятся в тихом омуте. Главного героя романа «Німий бог» в дорогу тянет потребность узнать, почему его отец – знаменитый актер, смятенная душа – удалился в глушь Бретани, что он там делал и как умер. Слабенькая причина для сына, который с предком так и не познакомился. Но вполне достаточная для писателя, буквально на ровном месте конструирующего свою птичью мифологию, наполняющего текст диковинными голосами и обустраивающего персонажам странствия за пределы сознания.
Юркі Вайнонен. Німий бог. – К.: ВД «Комора»
Наука без скуки
Под откровенно детской обложкой – взрослая книжка. Правда, ее название не полностью отвечает сути. В энциклопедии «почти всего на свете» сведения по преимуществу из области естествознания: с момента зарождения Вселенной до динозавров, от существ, которые выползли из моря и стали дышать, до Homo sapiens, покоряющего космос. Автора, слегка «соврамши» в названии, можно понять. На пути популяризации науки в массах все средства хороши, а его работой в Британии предлагали даже заменить школьные учебники. Брайсон – восторженный энтузиаст: он в равной мере радуется умению ученых взвешивать Землю, заглядывать внутрь атома и расшифровывать ДНК. Вместе с читателем и сам учится отличать кварк от квазара и протон от протеина. И его азарт чрезвычайно заразителен.
Білл Брайсон. Коротка історія майже всього на світі. – К.: Наш формат
Детективный роман
Кроме экипажа, на борту частного самолета – руководитель новостного канала с семьей, их охранник, банкир и его жена. Художник Бэрроуз попадает в эту компанию случайно и в последнюю минуту. После катастрофы посчастливится выжить ему и четырехлетнему мальчику. Расследование ведут и ФБР, и агентство транспортной безопасности, и пресса. Сначала подозревают живописца – совсем недавно он изобразил падение авиалайнера, что настораживает. Но когда раскопают секреты погибших, дело обернется совсем по-другому. Сюжет романа «За мить до падіння» кинематографический без оговорок. Ну а как могло быть иначе, если автор книги – шоураннер сериалов «Фарго» и «Легион», сценарист, режиссер и продюсер Ноа Хоули?
Ноа Гоулі. За мить до падіння. – Х.: Vivat
Социальная история
Забота о малышах, понимание их прав, бережное отношение к первым годам жизни – не естественное положение вещей, как мы думаем сегодня, а социальный конструкт. По сути, концепцию детства придумали и довели до ума относительно недавно. Игорь Сердюк изучал тему на материале Гетьманщины ХVIII века – традиционного общества, в котором младенчество сравни болезни, где дети по большей части являлись «маленькими взрослыми». Их игровой возраст заканчивался очень рано, и заметными хотя бы для родных они становились лишь с началом трудовых будней. Особое спасибо исследователю за развенчание некоторых сентиментальных мифов об украинской семье.
Ігор Сердюк. Маленький дорослий. Дитина й дитинство в Гетьманщині ХVIII ст. – К.: К. І. С.
Военная драма
Как и любовь, война – извечный источник вдохновения. И каждый автор, который берется за эту тему, неизбежно делает выбор, что запечатлевать: кровавые подробности, страх и ненависть вооруженного противостояния либо то, что позволяет солдатам и в мясорубке оставаться людьми. Зоран Жмирич, хотя в начале 1990-х и сам участвовал в борьбе хорватов за независимость, предпочел второй вариант. Мышечную массу трагедии его «Блокбастер» набирает за счет будничных мелочей, под грохот снарядов приобретающих иной смысл, нежели в мирное время. Главный герой романа изо всех сил пытается понять, на чьей стороне правда и существует ли она на поле боя вообще. Чтобы подчеркнуть эту идею, писатель не сообщает, за кого тот воюет, и в его сомнениях проявляется еще больший нерв.
Зоран Жмирич. Блокбастер. – Х.: Фабула
Графическая биография
Каким видят Ван Гога? Нищий, сумасшедший, одинокий. Отрезал ухо, возился с простолюдинами, из-за безденежья создавал много автопортретов. Швейцарец Фредерик Пажак представляет художника по-другому. Он следует за ним по пятам, посещая Королевский коллегиум Тилбурга, Гаагскую контору торговца произведениями искусства, комнатушку на Монмартре, английские деревушки, шахту в Васме, Антверпенскую академию искусств – вплоть до Овер-сюр-Уаз, где прозвучал финальный выстрел. Его Винсент – мятущаяся личность, но и вдумчивый гений, исследующий возможности цвета и отрицающий пустую декоративность. Необычен и формат издания – рисованное жизнеописание, в котором черно-белые изображения не только иллюстрируют, а дополняют текст.
Фредерік Пажак. Ван Гог. Іскріння. – К.: Нора-Друк
Психоделическая сказка
Праздник для Джелизы-Розы: поменять с отцом пыльный город на техасское поместье, давать светлячкам имена, унизывать пальцы драгоценностями. Ну и что, если папочка – наркоман, в этот раз уплывший в «страну приливов» навсегда, что жилище – заброшенная развалюха, что перстнями служат кукольные головы. Зато на природе фантазировать легче, нежели в четырех стенах, крейзи-играм нет конца и кровавые обряды получаются отлично. Роман Митча Каллина – яркий, образный, абсолютно двинутый еще и потому, что свою историю излагает 11-летняя девочка. Она не дает оценок происходящему, не различает факты и выдумки. И поэтому ее мир, где отсутствуют границы и правила, выглядит свихнувшимся на всю катушку, а итоговый Апокалипсис здесь – что-то вроде вишенки на торте.
Мітч Каллін. Країна припливів. – Івано-Франківськ: Вавилонська бібліотека
Научная фантастика
Дядя Джонатана все продумал заранее. Оставляя племяннику недвижимость и наказ никогда не спускаться в подвал, он мог быть уверен: его заповедь хоть кого-то да нарушит. Так и получается. Сначала подпольным квестом увлекаются живущие в доме. За ними следуют и другие граждане, так или иначе причастные к тайне. Параллельно в романе Бернара Вербера вьется рассказ о муравьином городе с его жесткой иерархией, особенностями устройства, войнами извне, интригами и расследованиями. До поры две ветви повествования, местами напоминающего трактат, не пересекаются. И только когда это случится, станет понятно, причем тут насекомые.
Бернар Вербер. Мурахи. – Л.: Terra Incognita