Без малого полторы тысячи лет Киев жил без памятников. Никого из жителей города это не смущало. Никто не вносил предложений воздвигнуть монументы в честь государственных мужей или исторических событий. И никто не подписывал петиций их снести. Похоже, киевский князь Владимир своим запретом в Х веке ставить идолов буквально «закодировал» город. Первый киевский памятник появился лишь в 1808 году, причем не ради красоты или желания сделать более комфортной среду обитания. Его установили из чисто практических соображений.
Первый памятник в Киеве
Дело в том, что с конца XV века Киев пользовался Магдебургским правом – самостоятельно регулировал экономическую деятельность, подчинялся исключительно войту и городскому магистрату, которых избирали местные жители, при этом киевляне освобождались от воинской повинности.
Право Киева на самоуправление подтверждали специальными грамотами и литовские князья, и польские короли, и украинские гетманы. Однако российская императрица Екатерина II в октябре 1775 года издала указ «О присоединении Киева к Малороссии», лишив город автономии. Теперь городской жизнью управлял не войт, а назначенный из Петербурга генерал-губернатор. Понятно, киевлянам не понравилось подобное новшество.
Император Павел I двумя указами – от 30 ноября 1796 года и 16 сентября 1797-го – вернул Киеву отобранные права. Однако правил недолго. К счастью, следующий император Александр I в начале XIX столетия подтвердил право киевлян на самоуправление.
В городе устроили праздник. Торжественная процессия проследовала из магистрата в церковь Пирогощу, причем войт Рыбальский лично нес императорскую грамоту на бархатной подушке. После литургии огласили текст грамоты. Затем ее со всеми почестями под звуки колокольного звона и орудийных залпов перенесли в магистрат, где поместили в специальный «ковчег».
Торжества длились три дня, сопровождаясь балами и фейерверками. А чтобы очередному монарху было не повадно посягать на киевское самоуправление, решили воздвигнуть памятный знак в честь возвращения городу Магдебургского права.
Так появилась 18-метровая колонна Магдебургского права, которую считают первым памятником в Киеве. Неизвестно, появилась бы она, если бы не вполне практические интересы киевлян. Правда усилия оказались напрасны – спустя четверть столетия, в 1835 году, новый император Николай I отобрал у Киева Магдебургское право. Теперь уже навсегда.
Идолам не положено
История памятников князю Владимиру и гетману Хмельницкому наводит на мысль, что городская среда изо всех сил противилась появлению идолов. Так, возведение памятника князю Владимиру сопровождалось скандалом – киевский митрополит Филарет не одобрил подобную инициативу. И несмотря на то, что проект монумента утвердил Николай І, заявил, что не будет освящать его – ставить монумент борцу с идолопоклонством владыка счел кощунственным.
С большим трудом занял свое место на Софийской площади и Богдан Хмельницкий. Едва начались земляные работы, выяснилось, что церковь не устраивает место, где было запланировано поставить памятник.
В Святейший правительствующий синод отправили жалобу, мол, богомольцам, направляющимся от Михайловского монастыря к Софийскому собору, «будет представляться уже не алтарная стена собора, а задняя часть лошади». Духовенство настаивало, чтобы памятник перенесли поближе к Золотым воротам, где, собственно, и встречали гетмана киевляне.
Но этом сложности не закончились. Не хватило денег на постамент, – статую, отлитую в Петербурге и доставленную в Киев, поместили во двор Присутственных мест. Киевляне острили, что гетман прибыл в Киев без паспорта, за что и был арестован полицией.
Памятник Хмельницкому торжественно открыли в 1888 году – от разработки проекта до установки прошло около 30 лет! Монумент быстро оброс целым ворохом городских легенд. Например, что его неоднократно поворачивали, прежде чем определили окончательное положение. Или что булава гетмана изначально должна была указывать на Польшу, а в результате указывает на Москву. Хотя на самом деле она направлена в сторону Минска.
Памятник как бизнес
Открытию в 1911 году памятника императору Александру II предшествовала коррупционная история. Дело в том, что вначале Городская дума, как и положено, объявила конкурс на лучший проект. Затем неожиданно отменила конкурс, заказав проект академику Александру Опекушину.
Академик не только изготовил модель будущего монумента, но и предложил немного уменьшить его размеры, что позволит существенно снизить расходы – с 60 тыс. до 46 тыс. рублей. От этого предложения комитет по сооружению памятника отказался. Видимо, его члены были заинтересованы в освоении как можно большей суммы.
После этого обратились к известному скульптору Науму Аронсону, к тому времени проживавшему во Франции. Он представил эскизы, которые очень понравились «комитетчикам». «Я получил официальный заказ, – вспоминал скульптор, – подтвержденный просьбой сделать макет». Также условились и о сумме гонорара.
На следующий день в гостиницу к Аронсону явился один из членов комитета и без обиняков спросил: «Скажите, а сколько будет нам?». Скульптор не понял, о чем речь. Вернулся в Париж и приступил к работе. Однако когда спустя несколько месяцев он привез готовый макет в Киев, оказалось, что здесь его не ждут. Более того, был объявлен новый конкурс – международный. Причем максимальную стоимость памятника подняли с 60 тыс. до 75 тыс. рублей!
Победителем конкурса стал итальянец Этторе Ксименес. Правда, Аронсон счел его работу нехитрой переделкой своей собственной композиции. «Этот художник знал, сколько будет им», – с горькой иронией прокомментировал Аронсон.
Сносить – не ставить
Тот же Ксименес в следующем году приступил к сооружению нового памятника – премьер-министру Петру Столыпину, убитому террористом в киевской опере. Видимо, итальянский скульптор вновь нашел общий язык с отцами города.
Памятник открыли осенью 1913 года на Крещатике – перед Городской думой. Он был не лучше и не хуже остальных киевских монументов, но именно его снос в марте 1917 года стал символом перемен, начавшихся в городе после отречения Николая II от трона.
Решение о демонтаже принял исполком объединенных общественных организаций, то есть не городские власти, а общественность. Снятие памятника производили при большом скоплении любопытствующих. Еще бы! Ведь подобное осуществлялось впервые за всю историю Киева.
Правомерен вопрос, почему в качестве символического жеста решили избавиться именно от Столыпина? Безусловно, этого политического деятеля воспринимали как «оплот царизма» (именно так его назвала газета «Последние новости»), но ведь на расстоянии всего одного квартала – на Европейской площади – стоял памятник императору Александру II, являвшемуся еще большим «оплотом царизма». Однако его не тронули. Никто в те дни не покушался и на памятник еще одному «оплоту» – императору Николаю I, стоявшему в нынешнем Шевченковском парке.
Справедливо вспомнить о нелюбви Столыпина к украинцам. Но разве это сравнится с печально известным Эмским указом Александра II, направленным на вытеснение украинского языка из культурной сферы и ежедневного употребления? Видимо, выбор пал на памятник грозному премьер-министру просто ввиду его расположения перед Городской думой. Демонтаж длился три дня – с 15 по 17 марта.
Снос памятника Столыпину открыл в Киеве новую эру: в течение нескольких лет памятники не ставили, а сносили. Большевики, деникинцы, поляки. В итоге из полутора десятков памятников, установленных до 1917 года, уцелела едва ли половина.