Киевские каникулы шальной императрицы

Автор: Олексій Смолін
10:01 24.01.2019

«Гриша, Кинь грусть, оглянись – здесь так красиво», – примерно такими словами пыталась вывести из состояния затянувшейся тоски 58 летняя…
Читать дальше

Киевские каникулы шальной императрицы
оренда квартири Київ

«Гриша, Кинь грусть, оглянись – здесь так красиво», – примерно такими словами пыталась вывести из состояния затянувшейся тоски 58 летняя Екатерина своего бывшего возлюбленного, а ныне одного из самых верных товарищей и доверенных помощников Григория. Возможно это только красивая легенда, но живописная местность и в наши дни носит название Кинь-Грусть. Если же действительно такой разговор имел место, то произошел он где-то между 29 января и 22 апреля 1787 года – именно в это время  императрица Екатерина Великая изволила пребывать в губернском городе Киеве.

Хутор Кинь-Грусть
Хутор Кинь-Грусть

Таврический вояж императрицы растянулся на полгода – начался он 2 января,  а домой она вернулась 11 июля. Почти месяц ушел на дорогу из Петербурга в Киев, примерно полтора месяца потребовалось, чтобы вернуться из Крыма в Петербург. Собственно Тавриде вельможная путешественница посвятила всего 12 дней. Ни в одном из тридцати достаточно крупных населенных пунктов, посещенных во время путешествия, включая Москву, Краматорск, Екатеринославль, императрица не задерживалась более недели. И только Киеву она посвятила почти два месяца своего драгоценного монаршего времени. Чем же было вызвано такое пристальное внимание императрицы?

Царская карета в дороге. Старинная литография
Царская карета в дороге. Старинная литография

В зоне особого внимания

Взаимоотношения Екатерины II и Киева, а точнее киевского магистрата, не заладились с самого начала. Инструктируя князя Вяземского, генерального прокурора сената, она писала: «Малороссия, Лифляндия и Финляндия — это провинции, обладающие особыми привилегиями, которые были им дарованы. Резко урезать их или отменять полностью не следует. С другой стороны, рассматривать эти провинции как иноземные территории было бы не только ошибочно, но и глупо. С ними надо обращаться как со Смоленской провинцией. Их надо постепенно, самым осторожным способом переводить в положение русских областей, чтобы они перестали быть волками, смотрящими в лес. Достичь этой цели будет нетрудно, если только во главе этих провинций поставить умных людей. Что касается Малороссии, то когда здесь больше не будет гетманов, необходимо сделать так, чтобы она забыла само слово «гетман» и весь период гетманства. Это будет лучше, чем постоянно следить за людьми, которые займут это место».

Чертеж Киевской ратуши Андрея Меленского
Чертеж Киевской ратуши Андрея Меленского

Упразднив украинское гетманство, добралась Екатерина и до киевского самоуправления. Статус «вольного города» Киев получил в 1494 году из рук великого князя литовского Александра. В 1665 году магдебургское право для киевских обывателей было подтверждено жалованной грамотой царя Алексея Михайловича. Подтвердил привилегии города и первый российский император Петр Первый. Подтвердила его при восшествии на престол и Екатерина, но со временем, вникнув в суть проблемы, решение свое поменяла. Более всего беспокоила императрицу чересчур большая польская диаспора, постоянно проживающая в Киеве или имеющая там недвижимость, дающая право участвовать в выборах войта и членов магистрата. Даже спустя два десятка лет после описываемых событий в городе проживало около 5000 мелких польских шляхтичей и не более 1200 русских дворян. Всего же, с учетом всех сословий, не менее четверти населения Киева было польским.

Такая раскладка электората Екатерину не устраивала, и она решила вмешаться, применив административный ресурс, не меняя пока саму систему. Старый войт указом императрицы был смещен, а основным кандидатом от «правящей партии» стал прокурор киевской губернской канцелярии Пивоваров. Впрочем, на первом туре выборов этого кандидата «прокатили». Игры в демократию самодержице быстро надоели, и она дала команду применить радикальные меры. Обошлось без репрессий. Явившийся в городскую ратушу Киевской губернии генерал-губернатор Федор Матвеевич Воейков первым делом «изодрал в клочья протоколы выборов», а затем рассказал избирательной комиссии и членам магистрата о возможных осложнениях, вплоть до ссылки в Сибирь, при повторном избрании неугодного Петербургу кандидата.

Окончательно точку в разногласиях с киевским магистратом Екатерина поставила 20 октября 1775 года, издав указ «О присоединении Киева к Малороссии». Власть в городе переходила из рук местного самоуправления к назначаемому в столице генерал-губернатору. Магистрат окончательно упразднен не был, но от его былых полномочий остались лишь роль суда первой инстанции для жителей Подола и управление профессиональными объединениями – ремесленными цехами.

Вояж императрицы. Старинная литография
Вояж императрицы. Старинная литография

Делу время, потехе час

В Киев царский поезд прибыл 29 января в пять часов пополудни. Сама императрица въехала в город на громадной карете, рассчитанной на комфортное размещение 12 персон и приводимой в движение 40 лошадьми. Караван был растянут на несколько верст и насчитывал 14 карет, 124 кибитки на санном ходу и 40 запасных саней. По подсчетам очевидцев, свита императрицы, включая прислугу и конвой, насчитывала около трех тысяч человек. Затесался в эту толпу и черниговский предводитель дворянства Андрей Полетика, который тщательно записывал в свой дневник все значимые, по его мнению, события.

Довольно много времени у императрицы отняла демонстрация верноподданнических чувств местными обывателями и съехавшимися в Киев  представителями малороссийского дворянства. Приемы, званые обеды и ужины, групповые аудиенции, балы. Осмотры Печерской крепости, Старого города, посещение Лавры, храмов и монастырей, поклонение святым мощам, обедни, заутренние и вечерние, иногда всенощные службы. Так выглядела официальная, публичная сторона пребывания Екатерины в Киеве. Не попали, да и не могли попасть в поле зрения ни Андрея Полетики, ни большинства горожан и гостей города другие действия, предпринятые императрицей, которые собственно и задержали ее в городе на столь долгий срок.

Все свободное от развлечений и демонстрации монаршего величия время Екатерина посвятила исследованию настроений среди привилегированных и податных сословий. Она провела десятки аудиенций и сотни бесед с горожанами, представителями дворянства, купечества, ремесленных цехов и духовенства.

План Киева
План Киева

Карфаген должен быть разрушен

Киев императрице определенно не понравился. Не пришлось ей по душе то, что город представлял собой три отдельных части: военно-церковный Печерск, архаично-аристократический Старый город и вольнолюбивый торгово-ремесленный Подол. Позднее Екатерина написала: «В Кременчуге нам всем весьма понравилось, наипаче после Киева, который между нами ни единого не получил партизана, и если бы я знала, что Кременчуг таков, как я его нашла, я бы давно переехала. Чтобы видеть, что я не попусту имею доверенность к способностям фельдмаршала князя Потемкина, надлежит приехать в его губернии, где все части устроены как возможно лучше и порядочнее; войска, которые здесь, таковы, что даже чужестранные оные хвалят неложно; города строятся; недоимок нет. В трех же малороссийских губерниях, оттого что ничему не давано движения, недоимки простираются до миллиона, города мерзкие и ничто не делается».

Особенно неприятный осадок остался у Екатерины после общения с жителями Подола. Настолько неприятный, что она на протяжении последующих лет, вплоть до самой своей смерти, вынашивала идею полностью расселить население с Подола по другим частям Киева, а сам район полностью уничтожить. Сенатору графу Андрею Петровичу Шувалову и генералу от артиллерии Миллеру поручила подготовить детальный план этого мероприятия. К счастью, Екатерине II не удалось войти в историю Киева разрушительницей Подола, а в памяти киевлян она живет благодаря фразе «Кинь грусть!».

Великий Київ у Google News

підписатися