В ноябре 1902 года губернский инженер Владимир Безсмертный обследовал деревянную лестницу, ведущую от Николаевской площади – ныне Ивана Франко – на улицу Банковую. Оказалось, ее техническое состояние внушает тревогу: лестница опасна для прохода людей. Поскольку вопросами благоустройства города занималась полиция, Безсмертный направил киевскому полицмейстеру полковнику Вячеславу Цихоцкому предписание «заставить собственника лестницы перемостить ступеньки на поворотах, поскольку они не горизонтальны и зимой будут скользкими»
Кто является собственником лестницы, полковнику выяснить не удалось – документы отсутствовали. Однако земельный участок, на котором она расположена, принадлежит «сахарному королю» Льву Бродскому – младшему брату знаменитого киевского мецената и общественного деятеля Лазаря Бродского. Ему и переслал Цихоцкий предписание губернского инженера.
Миллионер ответил быстро, но вовсе не так, как ожидал начальник городской полиции. Бродский написал, что весьма удивлен требованием, поскольку лестница ему не принадлежит. Когда-то давно он оказал любезность Театру Соловцова (ныне им. Ивана Франко), разрешив построить ее в своих владениях ради удобства зрителей. И не более.
Цихоцкий обратился к арендаторам Театра Соловцова. Дескать, в срочном порядке отремонтируйте свою лестницу! Но те отказались. Мол, лестницу построил режиссер Николай Соловцов на свои собственные деньги. Арендаторы театра не имеют к ней отношения.
Прочитав это, полицмейстер чуть не запил горькую. Ведь собственник злополучной лестницы – режиссер Соловцов – умер почти год назад. Стало быть, объект ничейный. И кто, скажите на милость, должен его ремонтировать?
Последний шанс – архитектор Владислав Городецкий. Он недавно выстроил дом – да, красивый дом, необычный, с какой-то дивной лепниной на фасаде, но суть не в этом. Дом-то находится по соседству с лестницей!
Полицмейстер предложил Городецкому перемостить ступеньки на поворотах. Мол, вы же пользуетесь этой лестницей! И жильцы, арендующие квартиры в вашем доме, тоже ею пользуются… Однако архитектор хорошо знал законы. «Считаю, – ответил он как отрезал, – что вопрос исправления лестницы может касаться лишь домовладельца, в усадьбе которого она расположена».
Круг замкнулся.
Переписка длилась уже год, но дело не сдвинулось с места. Тем временем лестница приходила во все большую негодность. И результат не заставил себя ждать – полицмейстер получил жалобу от коллежского советника Андрея Савицкого, жителя соседней улицы. Киевлянин возмущался: минувшей ночью едва не сломал ногу на скользкой лестнице – она же не освещается!
И все закрутилось вновь. Полицмейстер переслал жалобу Бродскому, на сей раз требуя не просто ремонта, но и установки электрических фонарей. Сахарозаводчик с едва скрываемым раздражением ответил: если лестница представляет угрозу, он готов ее демонтировать.
Подобное намерение не на шутку испугало полковника Цихоцкого. Ведь лестница – кратчайший путь с Липок на Крещатик! А на Липках расположены и управление генерал-губернатора, и его же канцелярия, и Цензурное учреждение, и контора Госбанка, и Биржевой комитет – многие чиновники этих ведомств пользуются лестницей. А в случае ее демонтажа начнут склонять фамилию полицмейстера в высоких кабинетах. И как знать, чем это обернется!..
Словом, начальник полиции доложил ситуацию киевскому губернатору Петру Сергеевичу Саввичу. Надеялся, что тот как-то повлияет на Льва Бродского. В конце концов, именно собственник земли давал разрешение на сооружение этой чертовой лестницы!
Но вышло иначе. Губернатор дал нагоняй городскому голове Василию Проценко за то, что полиция дважды побеспокоила столь уважаемого всеми человека как господин Бродский. Велел подсчитать стоимость ремонта лестницы за счет города.
Подсчитали – речь идет о 457 рублях. Подобную сумму, например, тратила киевская семья, арендуя на все лето в Пуще скромную двухкомнатную дачу с кухней. Кроме того, раз в пять лет придется тратить еще 65 рублей на профилактический ремонт лестницы.
Проценко вынес вопрос на рассмотрение Городской думы, которая большинством голосов высказалась против. Дескать, такие траты Киеву не по карману. А вот у Бродского достаточно денег, чтобы самостоятельно, без помощи Городской думы, решить вопрос.
Узнав об этом, сахарозаводчик рассвирепел. И закрыл проход на лестницу, установив ограждение. Правда, киевляне не растерялись: выломали в ограде отверстия и пользовались аварийной лестницей дальше. На собственный страх и риск.
В сентябре 1904-го – история тянулась уже два года! – городской голова еще раз попробовал «пропихнуть» вопрос в городской думе. И снова безуспешно…
Тем временем ситуация разрешилась сама собой – лестница развалилась. Полковник Цихоцкий вздохнул с облегчением. Бродский перестал получать грозные письма из полиции. Да и городским избранникам стало одной морокой меньше. Вот только киевлянам пришлось ходить в обход, тратя лишнее время на дорогу.