Эйфория, охватившая Киев после свержения царизма, скоро стала рассеиваться как туманная дымка над утренним Днепром. Государя-императора свергли, министров его от власти отлучили, а жить лучше не стало. К середине мая 1917 года борьба за политические свободы медленно, но уверенно отходила на второй план, уступая место вопросам материального достатка
Праздничные манифестации и митинги на киевских улицах и площадях сменили забастовки с экономическими требованиями.
Одними из первых начали бастовать киевские извозчики, протестуя против введения новых тарифов на свои услуги. Затем их примеру последовали прачки, требующие от владельцев предприятий повышения заработной платы, восьмичасового рабочего дня и других социальных гарантий. Примерно с такими же требованиями выступали служащие магазина Р. Гершмана, которые забастовали, не найдя другого способа воздействия на своего работодателя. Вскоре объявили забастовку рабочие газового завода. Сторожа предприятия, имеющие 20-летнюю выслугу, получали 23 рубля в месяц, фонарщики – 25 рублей, а рабочие с учетом доплат за сверхурочную работу при 12-часовом рабочем дне – 81 рубль. Оклады вскоре повысили – предприятие принадлежало городу и снабжало газом киевскую систему уличного освещения. Но самой длительной и получившей наибольший резонанс можно назвать забастовку киевских официантов.
Как киевские официанты сами себя обсчитали
Перед войной в Киеве и губернии работало 345 трактиров и ресторанов и 400 буфетов, а кроме этого сотни кондитерских, кафе и других точек общественного питания. С введением запрета на продажу алкоголя питейные заведения закрылись или сменили профиль, а вот мест, где можно было вкусно поесть, меньше не стало, напротив, даже прибавилось. И все было бы хорошо, но к лету 1917 года в городе разразился «ресторанный кризис», за развитием которого наш современник может проследить по майским и июньским публикациям ежедневной газеты «Киевлянин».
«Недоразумение с официантами. Вчера в заседание исполнительного комитета было доложено заявление союза владельцев ресторанов, гостиниц, кофеен, паштетных и столовых о том, что союз официантов, официанток, номерных, обслуживающих указанные предприятия, предъявил к ним ряд требований, из которых главнейшее состоит в том, чтобы им уплачивать 25 процентов валовой доходности предприятия. Далее в заявлении указывается, что в соединенном собрании владельцы предприятий не были выслушаны и с ними обошлись столь грубо, что им пришлось покинуть собрание во избежание каких-либо острых эксцессов. В доложенном заявлении владельцы предприятий просят исполнительный комитет нарядить милицию для предотвращения возможных столкновений между официантами и владельцами предприятий, с одной стороны, и посетителями предприятий – с другой. Исполнительный комитет, не считая возможным вмешиваться во взаимоотношения предпринимателей и служащих, передает доложенное заявление комиссару по охране труда А. Ф. Спицыну для урегулирования трений».
Представитель исполнительного комитета объединенных общественных организаций города Киева предпринял попытку разрешить возникшие противоречия мирным путем, но успеха его попытка не имела.
«Забастовка официантов. Во вчерашнем заседании исполнительного комитета «комиссар по охране труда А. Ф. Спицын представил подробный доклад о ходе переговоров между официантами и владельцами ресторанов по поводу предъявленных официантами к рестораторам требований. Для улаживания возникшего между официантами и рестораторами конфликта была образована примирительная камера, в которой по целому ряду требовательных пунктов удалось достигнуть соглашения. Однако когда на очередь был поставлен самый острый вопрос – относительно повышения заработной платы официантов, добивающихся отмены «чаевых», и вместо этого обидного способа вознаграждения предлагающих повысить отчисления в их пользу от валовой выручки, между сторонами возник острый конфликт, который закончился заявлением официантов о том, что они начинают забастовку. Дело в том, что при обсуждении этого вопроса, когда со стороны одного из владельцев ресторана последовало указание на чрезмерность требований официантов, один из последних по адресу ресторатора произнес такую фразу: «Вы нас грабили, хотите грабить и дальше». Рестораторы заявили, что после произнесения такой фразы они оставаться в примирительной камере не могут. По соглашению между обеими сторонами было решено удалить произнесшего эту фразу официанта из состава примирительной камеры. Тем не менее рестораторы удалились, заявив, что они от участия в дальнейших переговорах отказываются. Кроме того, владелец ресторана, в котором служит официант, произнесший оскорбительную для него фразу, удалил его из своего ресторана «Гранд-Отель», указав, что в дальнейшем не допустит его к несению службы».
Похоже, что рестораторы только ожидали повода для того, чтобы выйти из переговорного процесса, рассудив, что отдавать четверть валового дохода за доставку блюд от кухни до стола будет дороговато и гораздо выгоднее набрать новую прислугу. Профсоюз же, очевидно, считая своих работников незаменимыми, решил «дожимать» работодателей: «В связи с этим инцидентом официанты «Гранд-Отеля», а затем и все остальные официанты города потребовали созыва собрания своего исполнительного органа, на котором и было решено объявить забастовку во всех ресторанах. Уполномоченные от бастующих официантов просили г. Спицына сообщить исполнительному комитету о том, что они желают устроить шествие с целью манифестирования своей забастовки и предполагают прийти в исполнительный комитет для сообщения ему своих требований. При этом бастующие заявляют, что, несмотря на отказ рестораторов продолжать дальнейшие переговоры об удовлетворении предъявленных к ним требований, официанты изъявляют согласие снова возобновить эти переговоры, как только к этому будут приглашены».
Городские власти, наблюдая за разгорающимся конфликтом, пришли к неожиданным для его сторон выводам: «По поводу этого сообщения в исполнительном комитете возникли оживленные прения, в которых, между прочим, указывалось на то, что в конфликте между официантами и рестораторами пострадает совершенно невинно потребитель, на которого будет переложена вся разница в расценке труда официантов, и поэтому при обеспечении интересов официантов исполнительный комитет должен иметь в виду также и интересы публики. Для этого представлялось бы целесообразным введение во всех ресторанах таксы на блюда. С другой стороны, указывалось также, что назревающий «ресторанный кризис» выдвигает вопрос о необходимости пойти по широкому пути общественного питания, для чего следует приступить к разработке плана организации сети общественных столовых. Какого-либо определенного решения комитетом не вынесено».
Не найдя поддержки в городской управе и исполнительном комитете, официанты предприняли шаги для того, чтобы склонить общественное мнение на свою сторону.
«Отмена чаевых. Правление профессионального союза официантов доводит до всех граждан свободной России, что чаевые отменены постановлением общего собрания и входят в силу с дня опубликования настоящего объявления, так как получение чаевых считается оскорбительным, причем просят граждан бойкотировать неприсоединившихся товарищей, то есть штрейкбрехеров».
Тем временем ситуация окончательно зашла в тупик, и официанты решили пойти на радикальные меры.
«Забастовка официантов и номерных. В коммерческом институте состоялось общее собрание членов профессионального союза официантов, в котором было сообщено постановление делегатского собрания, состоявшегося накануне, – прибегнуть к крайней мере борьбы, то есть к забастовкам. Собрание решило привести постановление в исполнение. Для проведения забастовки набрана специальная комиссия. Забастовавшими официантами и номерными были устроены шествия и митинги, на которых решено не приступать к работам до полного удовлетворения предпринимателями предъявленных требований».
В то время, пока официанты и номерные шествовали по киевским улицам, размахивая транспарантами и «манифестируя» свои требования, брошенные ими рабочие места заняли новые люди, которых поспешили набрать владельцы ресторанов и кафе. Следующий шаг бастующих уже выглядел как жест отчаяния, окончательно уронивший их в глазах киевлян.
«Дебош бывших официантов. Официанты в ресторанах и кофейнях, предъявившие требования, которые не были приняты владельцами этих заведений, вчера обходили эти рестораны и кофейни, в которых устраивали дебоши, пытаясь не столько снять женскую прислугу и подростков, которые обслуживали публику, но хотели удалить и самих посетителей. Произошел ряд эксцессов. В нескольких случаях посетители кофеен настояли на том, что в дело вмешалась милиция и отогнала бунтовавших. Бывшими официантами были устроены эти дебоши в центральной молочной, в кофейне на паях, в кондитерской Севадени, Франсуа и других».
Оказалось, что специальные познания, требуемые для принятия заказов и подачи блюд, не представляют особой сложности, а освоить их быстро и легко могут подростки и девушки, нанятые «с улицы». Так бастующие официанты в несколько дней потеряли работу и превратились в «бывших».
Чаевые по новым тарифам
Беспорядки, учиненные в городе официантами, перевели дело в новую плоскость, и им вплотную занялся начальник киевской милиции А. Н. Лепарский. Только спустя три недели – 8 июня 1917 года – он смог доложить исполнительному комитету о том, что «забастовку официантов и номерных можно считать ликвидированной».
В результате длительных переговоров, проходивших под неусыпным надзором милиции, рестораторы и профсоюзный комитет пришли к согласию: «вознаграждение официантов и номерных определено в размере 15 процентов от суммы счета или наемной платы за номер. Помимо вознаграждения в указанном размере, владельцы предприятий принимают на себя расходы по битью посуды, по порче ножей и вилок и т. д. Это относится к ресторанам, кофейням и гостиницам первого и второго разряда. Что касается предприятий более низких разрядов, то там вознаграждение вводится в размере 10 процентов». Исполнительный комитет предложил, чтобы следующее за услуги вознаграждение выделялось в счете в отдельную сумму и чтобы на каждом счете имелся штемпель «чаевые отменяются».
Одновременно с этим рестораторы ходатайствовали перед начальником милиции и исполнительным комитетом о разрешении им соответственно повысить цены на блюда и номера. В итоге вместо «унизительных чаевых» неустановленного размера официанты стали получать оплату за услуги, жестко определенную в 10 или 15 процентов, независимо от качества обслуживания. Владельцы ресторанов остались «при своих», а «победа» официантов легла бременем на кошельки посетителей.