Пока киевляне жили в хатах с приусадебными участками, практически в каждой семье имелся четвероногий защитник. Классический Сирко обитал в будке во дворе. Хозяева забирали его в сени только в случае лютых морозов. Ситуация изменилась в XIX веке с появлением большого количества двух- и трехэтажных домов.
Постоянно держать животное в жилом помещении – теперь уже в квартире – было не принято. Собаки, к тому же, считались «нечистыми» животными. Но и держать пса по старинке во дворе многоквартирного дома на привязи – тоже потеряло всякий смысл. Ведь в новых условиях собака уже ничего не охраняла, кроме своей цепи и миски. Функции защиты дома и двора от посторонних исполнял теперь дворник, запирая дверь подъезда, а также ворота, ведущие во двор.
Бродячие собаки появились в Киеве, очевидно, с конца 1850-х годов. Купец 1-й гильдии Александр Паталеев, который в 1913-1916 годах вел в киевской газете «Последние новости» мемуарную рубрику «Старый Киев», среди типичных черт нашего города 1860-х годов отметил и такую: «Большие стаи голодных бездомных собак нападали на проходящих, рвали платье и причиняли подчас серьезные поранения».
С перепугу обознались
«Собаки разных размеров огромными стаями бегают […] и с остервенением бросаются на прохожих», – предостерегает читателей популярная газета «Киевлянин» в 1871 году.
Подобные сцены можно было наблюдать не только на городских окраинах, но и на Подоле – на Верхнем Валу, Гончарах и Кожемяках, Андреевском спуске. И даже на обширном пустыре перед университетом св. Владимира (ныне парк имени Тараса Шевченко).
Впрочем, современный исследователь киевской старины Анатолий Макаров обнаружил: первоначально киевские газеты били тревогу по поводу того, что на жителей города нападают… волки. Да, эти дикие хищники иногда доходили стаями из Пущи-Водицы практически до центра Киева – их видели, например, в Афанасьевском яру (район современных улицы В. Липинского и Чкаловского сквера).
Но затем волки исчезли со страниц городских газет – нападения на людей стали приписывать исключительно бездомным собакам. Дескать, киевляне с перепугу принимали их за волков. По мнению Макарова, такая метаморфоза объясняется тем, что журналисты попросту одумались и решили не нагнетать дальше страхи. Как бы там ни было, в глазах горожан демонизированы были именно бездомные псы.
Когда не было прививок
Впрочем, главным страхом жителей нашего города были не столько одичавшие собаки, сколько бешеные. Оно и понятно: прививок от бешенства в те времена еще не было – укус мог оказаться смертельным. Бешеные собаки нападали на прохожих во многих частях Киева, включая элитный Печерск. Один такой случай произошел, например, в 1888 году возле 5-й Печерской гимназии (нынешняя площадь Славы).
Бешеная собака кинулась на преподавателя и классного наставника этой гимназии Готлиба Валькера. К счастью, дело ограничилось лишь изорванной одеждой – угрозы для жизни не было. Иначе не видеть бы Киеву частной гимназии Валькера, которую он впоследствии открыл.
Затем собака переключилась на встречных гимназистов, порвав одному из них пальто. Потом бросилась на шедшую по улице женщину и разорвала на ней одежду. Далее собака направилась в сторону современной Печерской площади, где тогда находился базар, совершив еще несколько нападений на прохожих. Оказавшись у военного госпиталя, она искусала пасшуюся поблизости корову, принадлежавшую кому-то из живущих по соседству киевлян.
Подобных эпизодов в те годы случалось немало. Стоит ли удивляться, что многие горожане, отправляясь на улицу, вооружались увесистой дубиной?
Никто не церемонился
Конечно, угрозы пешеходам со стороны бродячих собак не могли долго оставаться вне поля зрения городских властей. С ничейными собаками никто особо не церемонился. На улицах появились живодеры – наемники-добровольцы, работавшие за деньги. Для отлова собак им выдавали в полиции крепкую удавку.
Этих догхантеров в Киеве называли гицелями (от польского hycel либо немецкого hitzel). Они устраивали облавы средь бела дня, зачастую прямо на глазах у прохожих. Со временем гицелями стали сами полицейские – вооружались длинным шестом с железным крюком.
Позднее киевские живодеры ловили уличных собак, набрасывая на них сети. Прохожие негодовали, иногда пробовали встать на защиту несчастного животного. Догхантеры, как правило, в дискуссии не вступали – делали свое дело, не обращая внимания на возмущенных людей. Но если ситуация накалялась и надо было отвечать, они делали это в весьма грубой форме.
Смертельные шарики
Позднее городская дума изменила методы борьбы с бездомными животными. Суть нововведений: не ловить, а травить. И не днем, а ночью. Теперь живодеры не устраивали душераздирающих сцен на улицах в присутствии горожан.
Под покровом ночи они разбрасывали на улицах небольшие мясные шарики, начиненные стрихнином. А утром вновь проходили по тому же маршруту, собирая шарики, не съеденные собаками. Новый способ борьбы с бездомными псами вызвал множество нареканий со стороны киевлян. Оказалось, что на смертельные шарики набрасывались также и домашние собаки, которых вывели на прогулку. И с тем же, конечно, летальным исходом.
С другой стороны, новый метод оказался не особо эффективным: стаи бродячих собак продолжали носиться по городу, в том числе и по прилегающим к Крещатику кварталам.
В то время в моде были пудели
Модные пудели
А вот домашних собак в Киеве по-прежнему было не так много (речь именно о городских квартирах, а не о домах в частном секторе). Подобную роскошь могли позволить себе только состоятельные люди.
Впрочем, аристократы предпочитали собак декоративных пород, чтобы забавлять своих гостей во время приемов и балов. Устраивали, по сути, небольшой домашний спектакль – четвероногие таланты демонстрировали фокусы, собирали брошенные монетки и так далее.
В моде были пудели, обученные проделывать всякие смешные штучки. Умный пудель Арто – герой рассказа Александра Куприна «Белый пудель» (написан в 1903 году) – умел здороваться с публикой, переворачиваться, ходить на задних лапах, танцевать, садиться. И не случайно эту собаку захотела купить очень состоятельная дама – для развлечения своего сына.
По состоянию на 1911 год в Киеве имелись две «лечебницы для животных»: Общества покровительства животным (улица Тверская, 24) и частная ветеринарная клиника К. Ашихмина (улица Дмитриевская, 28). Работала также Окружная ветеринарно-бактериологическая лаборатория Юго-Западного края (улица Мариино-Благовещенская, ныне Саксаганского, 42). Ветеринарное отделение имелось и в Бактериологическом институте в Протасовом яру.
Впрочем, среди посетителей тогдашних ветеринарных заведений владельцы собак были в меньшинстве. А большинство составляли извозчики.