Без малого 100 лет назад в киевском театре Геймана состоялся странный спектакль. О нем не сообщали афиши. А вход был только по пригласительным – закрытое мероприятие! Действие длилось не более 15 минут, без перерыва и буфета, при этом единственный актер, находившийся на сцене, не произнес ни единого слова. Зато присутствовавшая публика отлично поняла, о чем речь: зрители испуганно потянулись за тугими кошельками – жизнь дороже денег
За неделю до этого, в начале февраля 1919 года, в городе началась паника. Обладатели крупных вкладов спешили в контору Государственного банка на Институтской, чтобы поскорее забрать свои кровные. Ведь войска большевиков вплотную приблизились к Киеву, а приход красных не сулил ничего хорошего.
Ведь большевики уже хозяйничали в городе – аккурат минувшей зимой, в январе-феврале 1918-го. Их политический «репертуар» киевляне запомнили надолго: конфискация у населения денежных средств и недвижимости («документом» для изъятия могла служить бумажка, написанная от руки любым малограмотным сотрудником ЧК), национализация лавок и предприятий (на том же «веском» основании), ночные грабежи «буржуйских квартир» и разруха.
Поэтому многие вкладчики, увидев, что войска Директории УНР в спешном порядке оставляют город, решили не дожидаться, пока большевики попросту отберут их деньги.
Было что взять
5 февраля 1919 года Киев заняла Красная армия. Комендантом города стал 23-летний командир 2-й бригады Николай Щорс. Он разместил комендатуру в здании Дворянского собрания на углу Крещатика и Думской площади (ныне на этом месте – здание профсоюзов на Майдане Незалежности).
На следующий день новоявленный руководитель города, лихо прогарцевав на боевом коне вверх по крутой Институтской, спешился у конторы Госбанка. Цель визита очевидна: деньги. Не положить в банк, а наоборот – изъять. И желательно побольше.
Роскошное палаццо с грифонами и пышным декором на фасаде произвело на комбрига сильное впечатление. Оно усилилось, едва визитер вошел: шикарные интерьеры, богатая лепнина, яркое электрическое освещение, повсюду разлит аромат роз, а главное – тепло, ведь в здании центральное паровое отопление!
У банка, который может позволить себе такое, решил Щорс, должно быть много клиентов, причем весьма состоятельных. Словом, здесь есть что взять.
Разговаривать с помощью оружия
Комендант, достав из кобуры наган, зашел в канцелярию, представился и потребовал выдать ему поистине астрономическую сумму. Услышав, что в банке нет наличности, он рассердился, приказал срочно собрать персонал и выступил с пламенной речью.
Человек с наганом, несмотря на молодость, оказался довольно искусным оратором. Вначале поведал о сложном международном положении, затем в ярких красках обрисовал перспективы мировой революции. И, наконец, разъяснил, что требуемые им деньги ускорят наступление коммунизма. Докладчику ответили, что коммунизм – это прекрасно, но денег все равно нет, ибо они сняты вкладчиками.
Тогда комбриг потребовал, чтобы банк немедленно заставил состоятельных клиентов вернуть сбережения на счета. Ему возразили, что у банка нет таких полномочий. Щорс изумился мягкотелости старорежимных сотрудников и приказал прислать ему списки самых богатых вкладчиков с указанием домашних адресов.
«С представителями капитала, – втолковывал новый градоначальник, – надо разговаривать с помощью оружия. Сила теперь у нас. Отдадут накопления – сохранят право на жизнь и работу. Не хотят – будем подходить с той же меркой, что и к бандитам».
Максимальный аргумент
Наутро списки были отправлены в комендатуру. Там каждому «денежному мешку» выписали персональное приглашение явиться на собрание вкладчиков, которое состоится в помещении театра Геймана по улице Меринговской, 8 (ныне – ул. Заньковецкой, здание не сохранилось). Примечание гласило: в случае неприбытия получатель будет арестован. Для пущей убедительности эти повестки разносили красноармейцы с винтовками.
Все приглашенные прибыли своевременно. Зал на 600 мест был заполнен до отказа. Столь представительного форума, пожалуй, давно не было в Киеве. В дорогих костюмах с иголочки, сшитых у лучших европейских портных, важно восседали представители знаменитых купеческих династий – Терещенко, Бродские, Кульженко, Марголины, Балабухи, Кристеры, Дегтяревы, Слинко, Гудим-Левковичи, Идзиковские, Зайцевы, Торлины…
Наконец, открылся занавес, обнажив темную и пустую сцену. Присутствующие недоуменно переглянулись. Спустя миг резко вспыхнули софиты, залив подмостки ярким светом. Из-за кулис появился Щорс – с пулеметом системы «максим».
Зал оцепенел.
Комендант Киева решительными движениями заправил ленту с патронами, лег на пол и навел «железного агитатора» на собравшихся. Сидевшие в первых рядах бросились наутек, но двери зрительного зала оказались запертыми. Спасения не было… Тишина воцарилась в буквальном смысле гробовая. Никто не знал: в следующую секунду раздастся очередь или нет.
Денежные мешки
Щорс внимательно наблюдал за поведением толстосумов через щель пулеметного прицела. Затем встал и, не проронив ни слова, удалился за кулисы. Спектакль одного актера был окончен. Все остались живы.
Пережитый шок произвел правильное впечатление на вкладчиков: уже на следующее утро необходимые большевикам миллионы были возвращены в банк.
Говорят, одна за другой подъезжали ко входу пролетки, из которых проворные приказчики выгружали мешки с деньгами. Впрочем, вынужденная демонстрация лояльности не спасла деловых людей Киева от главных рисков – принадлежавшие им предприятия в конечном итоге все равно были национализированы.