Дачами изначально называли угодья, предоставляемые государством в пользование частному лицу или учреждению. Например, дачами обзаводились киевские монастыри. Полученные от короны гектары они использовали в хозяйственных целях: разведение рыбы в прудах, устройство пасек, фруктовых садов. Дачи в современном понимании – частная загородная усадьба для семейного отдыха – появились под Киевом во второй половине XIX столетия. Первопроходцем выступила власть
Один из первых дачных поселков организовало Губернское правление для своих же чиновников.
Поселок получил название Казенные дачи и расположился между нынешней Киностудией им. Довженко и Караваевыми дачами. Состоял из трех десятков комфортабельных домиков с усадьбами. У поселка имелись собственные сторож, садовник, экипажи с кучерами (для поездок в город).
Впоследствии оказалось, что полюбившийся участок чиновник может зарезервировать за собой на много лет вперед. А то и попросту «приватизировать» – выкупить.
Так начали появляться первые частные дачи. Нередко их владельцы сносили прежние казенные домишки и возводили виллы, давая им, по тогдашней традиции, эффектные названия. Одна из них – роскошная дача Амалии Шедель «Сан-Суси» – дала второе название всей местности.
Дачный поселок мог бы, по всей видимости, расширяться и набирать популярности. Однако эпоха реформ, проводимых императором Александром II, распорядилась иначе. В 1870-е годы на Киев распространилась практика скупки дачных земель крупными промышленниками для строительства заводов или фабрик.
Не избежали этой участи и Казенные дачи. В народной топонимике они получили название Бывшие Казенные дачи. Хотя на официальных картах города – например, на карте Киева 1912 года – местность именовали по-прежнему.
Оживленный городок Боярка
Новым центром дачной жизни киевлян стала Боярка. В 1868-м туда проложили железную дорогу. «Станция Боярка, – сообщает путеводитель 1899 года, – имеет значение как наиболее популярная дачная местность в окрестностях Киева; близость к городу, удобное сообщение и здоровый лесной воздух, все это способствует привлечению дачников, и летом Боярка принимает вид густонаселенного оживленного городка».
Дачный поселок был рассчитан на 93 усадьбы, каждая площадью треть гектара. Причем 78 дач расположились на улице, получившей название Крещатик, а еще 15 – в более уединенной местности, которой дали имя Липки. Эти названия, дублирующие аристократические местности Киева, дают представление о составе дачников.
Первые в Боярке дачи строились для собственного отдыха их владельцев. Но впоследствии их стали сооружать для сдачи в аренду. А поскольку нанять дачу на сезон намного дешевле, чем ее купить, в состав отдыхающих аристократов влились также и люди среднего достатка.
В октябре 1882 года медицинский совет закрепил за Бояркой статус лечебно-климатического курорта для легочных больных. Это прибавило ей популярности.
Здесь снимали дачи или лечились знаменитости: композитор Микола Лысенко, актриса Мария Заньковецкая, поэт Семен Надсон, художник Николай Пимоненко, писатель Александр Куприн.
А дачник Шолом-Алейхем в знаменитой повести «Тевье-молочник» запечатлел Боярку, назвав ее Бойберик. Как гласит легенда (подтверждаемая, впрочем, сюжетом самой повести, а также рассказами жителей Боярки), прототип Тевье жил в соседнем селе и каждое утро привозил молоко и сыр киевским богачам, «которые целое лето на дачах в Бойберике проводят, пьют, едят, как сыр в масле катаются». Тогда-то молочника-философа и заприметил Шолом-Алейхем.
Святошин и «трамвайные» дачники
В 1897 году под Киевом появился новый дачный поселок – Святошин. Это был, по сути, небольшой мини-город – 20 улиц и переулков, большая базарная площадь, кинотеатр и так далее.
Что способствовало популярности Святошина? Его преимущества заключались не столько в особом воздухе или красоте местности, сколько в удобном сообщении с городом.
Сюда шел специальный «дачный» электрический трамвай от Триумфальных ворот (ныне там Воздухофлотский мост). Каких-нибудь полчаса – и киевлянин на даче. Это вам не час в поезде до Боярки. Да и стоимость проезда – всего-то пятачок (до Боярки, однако, 24 копейки).
Для деловых людей дача в Святошине оказалась очень удобным вариантом: жена, дети и прислуга могут находиться там с мая до начала октября – едва ли не полгода, а глава семьи без ущерба для бизнеса или службы может наезжать к ним после работы.
Святошинский трамвай удобно ходил с 6:30 до полуночи каждые 15 минут. Впрочем, ранним утром и поздним вечером интервалы движения увеличивались.
В чем прелесть Дарницы
Дачная мода менялась быстро. Помимо привычных походов в лес за ягодами и грибами, а также разнообразных подвижных игр, вскоре появился новый запрос отдыхающих – купание. Ни популярная Боярка, ни модный Святошин таких удовольствий предоставить не могли. Пруды – не в счет, ибо там не оборудованы купальни.
Киевляне обратили внимание на пригородную Дарницу, расположенную на левом берегу. Да, она уступала тому же Святошину в удобстве сообщения: добираться – железной дорогой, причем трястись в вагоне почти час. Однако с 1912 года начала работать ветка мототрамвая, который отправлялся каждые 20 минут. Проезд до нынешней Почтовой площади – 20 копеек.
Впрочем, транспортные издержки компенсировались тем, что дачный поселок находился вблизи Днепра, и это было решающим плюсом. Вначале в поселке насчитывалось несколько десятков дач, но со временем здесь уже было освоено 366 участков. В Святошине, для сравнения, 450.
Близость к реке все же была условной. Из-за вечных разливов Днепра устраивать поселок непосредственно возле берега было нельзя, поэтому он расположился примерно в версте от реки. Специальные поезда – их называли «купальными» – возили дачников на берег. Но не бесплатно, а за 5 копеек.
Зато радовала доступность дарницких участков: они стоили в три раза дешевле, чем в Боярке, и в пять раз дешевле, чем в Святошине. Здешние дачники – интеллигенция, люди скромного достатка.
Не всем горожанам, впрочем, нравились эти дачные досуги. Например, гимназист Костя Паустовский, будущий известный писатель, считал, что в теплую пору года прекрасен именно Киев – и незачем куда-то выезжать из него.
«Город был так хорош весной, – вспоминал он через много лет в «Повести о жизни», – что я не понимал маминого пристрастия к обязательным воскресным поездкам в дачные места – Боярку, Пущу-Водицу или Дарницу. Я скучал среди однообразных дачных участков Пущи-Водицы, равнодушно смотрел в боярском лесу на чахлую аллею поэта Надсона и не любил Дарницу за вытоптанную землю около сосен и сыпучий песок, перемешанный с окурками».