Сто лет назад в Киевской городской думе и исполнительном комитете совета объединенных общественных организаций было достаточно много хорошо образованных людей, понимающих, что одними запретительными мерами пьянство, которое, несмотря на казенную монополию на продажу крепких алкогольных напитков, расцветало сотни лет на просторах Российской империи, не победить. Но времени для тщательного и планомерного искоренения наследия царизма и пережитков прошлого у киевских властей в 1917 году не было
Сухой закон в России был введен практически одновременно с ее вступлением в мировую войну. После отречения Николая II многие ограничительные и запретительные меры царского правительства были отменены, но водки амнистия от имени Временного правительства не коснулась. Более того, как центральные власти, так и органы местного самоуправления продолжали ужесточать контроль над оборотом спирта и производимой на его основе продукции.
В Киеве, как в прифронтовом городе, крепкий алкоголь оказался вне закона еще в 1914 году. На протяжении военных лет городские власти издавали нормативные акты, которые все больше ограничивали доступ обывателей к спиртосодержащим напиткам. В результате вместо запретной водки в ассортимент особо страждущих граждан вошли, кроме самогона, суррогаты – одеколон, туалетная вода и денатурированный спирт.
4 июля 1917 года Киевский исполнительный комитет совета объединенных общественных организаций публикует в местных газетах «Обязательное постановление»:
1) Воспрещается в городе Киеве изготовление, продажа, ввоз, провоз и пронос туалетного одеколона (двойного и тройного), а также туалетных вод под всякими наименованиями, кроме шампуня, вежеталя, лесной воды и зубного эликсира.
Примечание. Разрешенные шампунь, вежеталь, лесная вода и зубной эликсир должны содержать в себе строго установленное количество мыла и эфирных масел.
2) Владельцам заведений предлагается запасы изделий, выделка и продажа коих запрещена, распродать или вывести за пределы города в течение двух недель со дня опубликования сего обязательного постановления, в противном случае обнаруженные изделия подлежат конфискации.
3) Продажа духов, цветочного одеколона и других парфюмерных изделий, разрешенных пунктом первым сего постановления, должна производиться в запечатанной посуде емкостью не более полуфунта под этикеткой с обозначением наименования изделия, фирмы, изготовившей их, ее местонахождения.
4) Продажа разрешенных парфюмерных изделий производится из аптек, аптекарских, косметологических и других магазинов и получивших разрешение на то от управляющего акцизными сборами по соглашению его с начальником милиции г. Киева.
5) Из заведений и лабораторий, изготавливающих парфюмерные изделия (п. 3), таковые отпускаются исключительно тем торговым заведениям, коим продажа разрешена.
6) Лицам, не имеющим разрешения акцизного управления, запрещается приобретение, провоз и хранение денатурированного спирта.
7) Запрещается переуступка разрешений на приобретение спирта.
8) Наблюдение за исполнением сего обязательного постановления возлагается на подлежащие органы милиции и на чинов акцизного надзора.
9) Нарушение сего обязательного постановления карается в судебном порядке по ст. 29 установления о наказаниях, налагаемых мировыми судьями».
Вино и вина
Поклонников зеленого змия эта мера огорчила, но не остановила. За годы сухого закона в Киеве успела сформироваться система подпольного промысла, мало чем уступающая бизнесу американских бутлегеров, получившему распространение в США только в 1920 году.
О том, как работала киевская подпольная алкогольная сеть, мы можем судить только по тем клочкам информации, которая стала доступна благодаря успехам киевской милиции, а затем просочилась в городские газеты.
Вот, к примеру, как производилась транспортировка:
«Задержана партия спиртных напитков. Помощником комиссара Дворцового района Никифоровым задержана подвода с пятью чемоданами и тремя сундуками. В чемоданах и сундуках найдено 270 бутылок с разными крепкими спиртными напитками: старка, венгерские вина, ликеры, шампанское и мед. Кому принадлежат вина, неизвестно».
Производство было налажено прямо в городской черте:
«Вчера чинами судебно-розыскного отделения обнаружен на Брест-Литовском шоссе в доме №26 в квартире австрийско-подданного Влацлава Расточиля оборудованный всем необходимым маленький винокуренный завод. Расточиль захвачен в момент перегонки хлебного спирта. Все приспособления и изготовленный спирт конфискованы».
Возникает вопрос: где самогонщики брали сахар и зерно, являющиеся в то время острым дефицитом?
«Уголовно-розыскным отделом раскрыто крупное мошенничество с получаемым из лавок сахаром по подложным талонам карточной системы городского продовольственного отдела. Еще в начале прошлого года Гигель Литвак и дезертиры Тезик Шарф и Волько Перельцвейг образовали компанию по выделке подложных талонов на получение сахара, заказали граверу печать продовольственного отдела, нашли человека, напечатавшего им талоны, и приступили к делу, фабрикуя подложные талоны в сарае усадьбы № 48 по Константиновской улице. За получением сахара по подложным талонам в лавки посылались ими первые попавшиеся мальчики. «Сахарные операции» шли очень бойко. Компаньоны выкачивали из лавок в день 20-25 пудов сахара, сбывая его некоторым предприятиям от 40 до 60 рублей за пуд. В мае Перельцвейг решил открыть свою фабрику талонов и стал самостоятельно работать в Фруктовом переулке в усадьбе № 5. Литвак задержан и сознался, Шарф и Перельцвейг успели скрыться».
Посчитаем. При ежемесячной норме в «два фунта на душу» по фальшивым карточкам ежедневно только этой группой ежедневно выводилось на черный рынок количество сахара, положенное на месяц 350–400 киевлянам. В месяц трое злоумышленников «потребляли» столько же сахара, сколько необходимо было для отоваривания карточек 10–12 тысяч городских жителей.
Существовали схемы и проще. К примеру, читаем такое объявление:
«1-е Окружное акцизное управление Киевской губернии сим объявляет, что выданная «Ит Гершевн Магазин» талонная книжка на право приобретения шести ведер денатурированного спирта – заявлена утерянной, почему просит считать ее недействительной».
Если верить газетным объявлениям, то в 1917 году самой популярной пропажей в Киеве были не бумажники или зонтики, а именно эти злосчастные «талонные книжки на приобретение денатурата».
После «утери» события могли развиваться по нескольким сценариям.
Вот оптовый:
«В Дворцовый милиционный район доставлен владелец бакалейной лавки в доме № 26 по Институтской улице Иван Зенчик, продававший переработанный денатурированный спирт без карточек по высокой цене».
А вот розничный:
«В тот же день рано утром в Лыбедском районе задержан рядовой 147-й Воронежской дружины Демьян Лосин с двумя ведрами спирта, за которые он, как заявил, уплатил 700 рублей. По этому делу проводится расследование».
Вина пьющих
Алкоголь при чрезмерном употреблении вреден организму, а человек, злоупотребивший спиртным, создает угрозу не только для себя, но и для окружающих. Представьте, какая опасность возникает, если пьяный человек имеет доступ к оружию. Не станем далеко ходить – заглянем ровно на сто лет назад:
«11 июля около часа дня на Галицком базаре неизвестный в нетрезвом состоянии, одетый в форму солдата, затеял драку, во время которой выхватил шашку у одного из соседей-солдат и начал наносить ею удары находившимся около него, а когда его обезоружили, подбежал к одному из черкесов, выхватил у него из ножен кинжал, которым хотел обороняться. Его снова обезоружили бывшие на площади солдаты, которые нанесли ему побои, а затем доставили в район… К задержанному, голова которого была окровавлена от побоев, был вызван врач скорой помощи. Пьяный во время перевязки оскорблял словами и действиями врача, затем бил ногами милиционеров и вел себя крайне возбужденно. После перевязки его под конвоем доставили в военный госпиталь. Назвал он себя Иваном Белявцевым и на это имя предъявил документ от херсонского воинского начальника, вызывающий сомнение в своей подлинности. Личность задержанного не выяснена».
«Около двух часов ночи на 11 июля солдат-музыкант Николаевского военного училища нанес побои женщинам-дворникам в усадьбе № 1 на Бассейной улице Вере Фаустовой и Ирине Биляковой, а затем напал на подбежавшего к женщинам на помощь милиционера Абрамова, которого схватил за горло, повалил на землю, обезоружил и нанес побои. После этого напал на заведующего районом Кветковского, которому нанес побои по лицу. Сорокин задержан. Поводом к этому инциденту послужило то, что дворники указанного дома пытались защитить неизвестную женщину, которую пьяный Сорокин силой пытался затащить в свою квартиру».
И «танец с саблями», и «сольное выступление» военного музыканта окончились относительно благополучно как для самих «героев», так и для их жертв. В газетных заметках отсутствуют сведения о том, где и какими напитками Сорокин и Белявцев довели себя до такого состояния. Был это одеколон, самогон или денатурат, значения не имеет.