«К застройщикам стали относиться негативно, когда появились большие деньги»

Автор: Ирина Касьянова
09:02 21.09.2018

Депутат Киеврады, член комиссии по вопросам градостроительства, архитектуры и землепользования, директор компании «Агропромбудкапитал» Николай Негрич рассказал «Большому Киеву», почему до…
Читать дальше

«К застройщикам стали относиться негативно, когда появились большие деньги»
оренда квартири Київ

Депутат Киеврады, член комиссии по вопросам градостроительства, архитектуры и землепользования, директор компании «Агропромбудкапитал» Николай Негрич рассказал «Большому Киеву», почему до сих пор не принят Генплан Киева, что может появиться на месте промышленных зон и как депутаты зарабатывают

— Мэр Виталий Кличко обещал, что новый Генплан Киева, где каждый киевлянин сможет увидеть, что и где будет строиться, будет готов к концу этого года. Но Генплана до сих пор нет, почему?

— Изначально были законодательно-юридические проблемы, которые решились. Потом необходимо было сделать историко-градостроительный опорный план. Но его долго не согласовывало Министерство культуры. Из-за этого его невозможно было принять. А потом оппозиция – «Батькивщина», «Свобода», «Самопомич» – кричала, что она не хочет, чтобы принимали план. Теперь она кричит, что хочет. Я думаю, что с такими темпами он вряд ли будет принят до 2020 года, когда закончится эта каденция. Тем более мы входим в такой период – активный политический процесс.

А при обсуждении Генплана были особенные страсти по поводу каких-то определенных пунктов?

— Были долгие обсуждения по поводу промышленных зон. Что с ними делать: застроить высотками или отдать под ТРЦ. Ведь мировой тренд – выселять производства за черту города. Остаются только офисные центры, IT-зона. В Киеве таких зон несколько, например, Рыбальский остров, Теличка.

Второй вопрос – транспортные потоки. По своему структурированию Киев очень похож на большинство советских городов – широкие проспекты и высотные дома. А в той же Варшаве, Будапеште, Вене – более узкие улицы и невысокие дома и не только в центре. Америка в основном одно- и двухэтажная, высоток мало. И возникает проблема – на широких магистралях огромные потоки транспорта, куда его деть? Казалось бы, рецепт очевиден –расширить. Но, как показывает мировая практика, сужение дорог приводит к лучшему результату, чем их расширение. Не в смысле застройка трасс, а выделение полос для общественного транспорта. Компьютерное моделирование показывает, что это приведет к лучшему результату. Но будет ли лучше конкретно в Киеве, пока непонятно.

— Но в Киеве уже есть 19 выделенных полос – на Красноармейской, Саксаганского, проспекте Лобановского и т.д.

— И большинство водителей нарушает это правило. Что будет дальше, станет понятно через год после вступления в силу нового закона о новых штрафах, эвакуации. Еще один дискуссионный момент Генплана – делать переходы подземные или наземные, как в большинстве европейских городов.

— Как пешеходу, мне нравятся наземные, например, на Крещатике.

— Это пока экспериментальный переход. Окончательное решение должны предложить специалисты в этой сфере. Когда на эти вопросы, будут ответы, все это нужно внести в Генплан.

— А парковки также будут учтены?

— Это вопрос не Генплана, а детальных планов территорий (ДПТ).

— А как оградить исторический центр от точечной застройки и уродующих высоток?

— Ответ должен дать Минкульт. Я считаю, что, действительно, этого не стоит делать.

— А Вы не строили в центре, как Вам приписывают?

— Особо и нет.

— А Толстого, 41?

— Там семь этажей. Это историческое здание, оно осталось. Им можно гордиться.

— А высотка на Анри Барбюса недалеко от Николаевского костела?

— А где этот дом? Все пишут. А его нет.

Фото: Константин Ильянок, «Большой Киев»

— В некоторых публикациях Вам приписывают связи с компанией «Геос», вокруг объектов которой были скандалы.

— Ни юридического, ни фактического отношение к фирме «Геос» я не имею.

— И Ваши родственники не имеют?

— Нет. Хотя, конечно, я знаком с учредителями и руководителями этой компании, как и с представителями многих других строительных компаний. Хотя если бы я имел отношение к этой фирме, я бы только гордился. Ничего плохого для Киева они не сделали. А все претензии – это какие-то статьи в интернете, в которых нет фактов, и доверять им можно с большой натяжкой. Например, в одной из статей было написано, что часть фирм записана на мою сестру. А у меня нет родной сестры. А если вернуться к теме высоты зданий в Киеве, сейчас Минрегионстрой ввел ограничение высотности, так называемые зеленые линии. Это хорошо для городов, находящихся на равнине. Но для Киева, расположенного на холмах, достаточно сложно. К слову, в Будапеште, на более холмистом правом берегу, нет ни одного высотного здания, которое бы закрывало местный парламент – красивое историческое здание. В Киеве, особенно в историческом ареале, я считаю, высотность нужно устанавливать поулично. К тому же цена на недвижимость сейчас низкая, много строят. И чем меньше будут строить, тем для застройщиков будет лучше.

— Чем лучше?

— В Киеве построили столько жилья, сколько и не нужно. Если при Омельченко гордились введением в эксплуатацию 1 млн. кв. м жилья в год, то только в прошлом году было введено 1 млн 800 тыс. кв м. Кроме того, в некоторых микрорайонах слишком высокая плотность застройки. Сейчас эти нормы поменяли.

— Это влияет на цену и качество жилья? Помните, несколько раз горела высотка на Шулявке, как выяснилось, из-за недорогого утепления, которое устанавливали, чтобы удешевить строительство.

— Да. Нормы утепления и другие показатели стали жестче. Там использовался пенопласт, и он есть во многих строениях, которые сейчас эксплуатируются. В домах, построенных три-четыре года назад и позже уже использовали в 10 раз менее горючую минвату.

— Как Вы вообще оцениваете нынешнее качество жилья?

— Я бы не сказал, что оно снижается. Конкуренция заставляет сохранять качество на уровне. И при нынешней невысокой цене на недвижимость есть государственные нормы, которые вряд ли кто-то рискнет нарушать.

— А сколько в Киеве застройщиков, которым можно доверять? На что нужно обращать внимание?

— Их до 10. Обращать внимание нужно на количество лет на рынке, построенные объекты, есть ли жалобы, документация должна быть в порядке. Ну и я бы выбирал уже готовый дом, который можно увидеть, потрогать.

Фото: Константин Ильянок, «Большой Киев»

— А почему сейчас такие бурные обсуждения ДПТ? И по факту часто просматриваются интересы застройщика. Так, например, было с территорией возле станции метро «Левобережная», когда в проекте ДПТ не были указаны многоэтажные гаражи, приватизированные, как и земля под ними. Проект изменили после вмешательства общественности.

— Ну это случилось во время обсуждения. У жителей было право собственности, а потому там не могло быть ничего построено. И не может теперь, после утверждения ДПТ.

— Генпрокурор Юрий Луценко заявил, что взятке на строительстве сейчас выросли в четыре раза. Что Вы можете по этому поводу сказать?

— Я не знаю, в каком контексте он это сказал. Но по отношению к Киеву могу сказать, что сейчас очень упрощены многие строительные процедуры и необходимость принятия какого-то решения отпала. Что я имею в виду: на одной и той же площадке можно построить или девять этажей, или пятнадцать. Если в ДПТ указано девять, то плати – не плати взятку, будет только девять. Подоплека взятки ушла.

— А взятку за убыстрение всех процессов не платят уже? Сейчас заседания растягиваются на несколько недель, а то и месяцев. Понятно, что решения приходится долго ждать.

— Наверное, это обратная сторона демократии. Если раньше вопросы обсуждались на комиссиях, а на сессию выходило согласованной решение, и, как правило, не было широкой дискуссии, то сейчас практически по каждому вопросу долгие обсуждения. И, если Вы посмотрите, то по вопросам, к примеру, переименования какого-то проспекта, дискуссия может быть намного дольше, чем по всем земельным вопросам, вместе взятым.

— Я посмотрела проекты, которые Вы предлагали в этой каденции – ничего особенного, скверики, как и у многих. А у Вас у самого есть проект, замечание, поправка к проекту, которыми Вы гордитесь?

— Наверное, сайт Киеврады не настолько информативный, чтобы отследить предложения и работу каждого депутата. В конце каденции я обязательно выложу все свои проекты. Я горжусь тем, что мне удалось посодействовать ремонту и реконструкции Соломенского ландшафтного парка, расположенного между улицами Волгоградской, Механизаторов и Кудряшова. Кроме того, я вносил массу поправок в ДПТ, в документы по развитию архитектуры города Киева. Как правило, это не фиксируется, а все предложения собирает субъект подачи проекта.

— Вы уже 20 лет живете в Киеве. Что Вам нравится в нем?

— Сегодняшний Киев совершенно не похож на Киев конца 90-х. Тогда нравилось одно, сейчас другое.

— Ну да, некоторые строения изуродовали облик города.

— Такие утверждения очень субъективны. Недавно я разговаривал с экспертами в области градостроения. И один из них привел такой пример, когда в 30-е годы проектировалось здание, в котором сейчас размещается МИД, в экспертной среде было много противников, как и среди киевлян. А вот как Вы сейчас смотрите на это здание?

— За 80 лет к нему привыкли. Но многим известно, что ради него снесли старинную Трехсвятительскую церковь и Михайловский собор с 800-летней историй, что сложно простить. А сейчас на Лейпцигской строят высотку, с моста Патона четко видно, как она возвышается над Лаврой.

— Я Вас понимаю. Приведу другой пример. Вот если бы сейчас под Софией Киевской строили подземный паркинг, как бы отреагировали киевские активисты?

— Думаю, выступили бы против, и я бы их поддержала.

— Ну вот, а под знаменитой Венской оперой есть подземный паркинг. И не было протестов. Я представляю, что было бы, если бы станцию метро «Золотые ворота» строили бы в наше время. Ее бы просто не было.

— А как Вы прокомментируете фото в интернете на месте латки на асфальте «Сделано при поддержке депутата Негрича»?

— Смешно. Я видел фото, делали ребята с юмором. Понятно же, что таких надписей я не делал.

— Какие ребята? Конкуренты?

— Могу только предполагать. Но шутки такого рода, превращающиеся в мэмы, сейчас очень популярны.

Фото: Константин Ильянок, «Большой Киев»

— Вы богатый человек. Если судить по декларации, у вас много недвижимости, денег, машин. Зачем Вы пошли в Киевраду? Решать свои строительные вопросы? Или это старт для дальнейшей политической карьеры?

— В тот момент, когда я пошел в депутаты, я чего-то достиг в бизнесе и мне хотелось двигаться дальше. Продолжу ли политическую карьеру, еще не решил. Ничего плохого за эти годы я для Киева не сделал. Для себя или даже для того же «Геоса», который мне приписывают, я вопросы не решал. Это можно проверить. Что в итоге я получил? Много индивидуального негатива, большую занятость. Даже прочитать половину всех документов, нужно массу времени.

— Вы строите не только в Киеве, но и в других странах. Там были к Вам претензии?

— Нет, конечно. Нам выставляют требования, и мы их выполняем. Если нам говорят строить только девять этажей, мы столько и строим. Если разрешают 24 – строим 24. Начинаем проект в Испании, тоже к нам нет никаких вопросов. Почему в Киеве такое отношение к застройщикам, не понимаю. Ведь если послушать активистов, все плохие.

— Первые протесты в Киеве начались, когда стали точечно строить в уже существующей застройке, в том числе и в центре. Сейчас тоже выступают, когда стройка в исторической зоне.

— Я думаю, что профессия строителя, или застройщика, стала приобретать негативный оттенок, когда в этой сфере появились большие деньги. Ведь на самом деле случаев с протестами местных жителей, которым стройка мешает, от силы 10% среди всех строек. А пятно ложится на всех. Среди объектов нашей компании, имеющей отношение к строительству, был один негатив – на Голосеевском проспекте. Но когда разобрались, пикеты организовывала девушка, прописанная в Донецке.

— Но в любом случае, пикеты там, где стройка явно мешает. Вот на Никольской Слободке сейчас ведется большое строительство, а протестов нет. Потому что никому не мешают. Да, несколько лет назад были протесты по поводу двух высоток у воды. Но сейчас все спокойно, построили пляж. 

— Мы не дружим с застройщиком, а потому вряд ли можно меня считать его адвокатом. Но в данном случае, к нему была претензия в нарушении стометрового расстояния до воды. Но ведь в Киеве вдоль набережной Днепра много старых зданий очень близко к воде. И в Париже, Вене, Будапеште здания стоят близко к воде или вообще на ней. И никто не возмущается.

— А можно ли депутату заработать, например, на деньгах, выделяемых на округ?

— На работу на округе всем депутатам выделяют из бюджета по 500 тыс. грн. Кто-то их тратит на ремонты, кто-то на закупку оборудования для школ. Объявляется тендер, предоставляются отчеты. Вряд ли. Это вообще не те деньги, из-за которых стоит рисковать репутацией.

— А можно получить откат, привлекая бюджетные деньги?

— Было бы неправильно, если бы я сказал, что этого вообще нет. Но я точно этим не занимаюсь. Мне это неинтересно. А зачем это все – все равно что у самого себя украсть? Теоретически это могут сделать чиновники, которые являются распределителями бюджетных средств. А депутаты, голосуя два-три раза в год за бюджет, вряд ли на него влияют.

— А на паевом участии можно заработать?

— Некоторые застройщики зарабатывают. Подводят к объекту коммуникации, а потом просят взять город их на баланс в счет паевого участия.

—А в чем криминал?

— Ни в чем. Город итак бы взял на баланс сети, хотя не всегда это делает. Но Вы спросили можно ли заработать.

Великий Київ у Google News

підписатися