Кипучая деятельность, развернутая в июле 1919 г. «консулом Бразилии графом А. П. Пирро» и привлекшая к себе внимание большого числа киевлян, закончилась его внезапным исчезновением. Следом началась волна арестов и исчезновений людей, как-либо связанных с «бразильским консулом». В итоге несколько человек были расстреляны за «контрреволюционную деятельность», а споры о личности загадочного «графа» не привели к окончательному ответу до сих пор.
Совет мудрого человека
Еще до того, как «граф» Пирро объявил о наборе сотрудников в бразильское консульство и о своих «особых полномочиях», туда буквально выстроилась очередь. Сотрудница китайского представительства вспоминает:
«Мои знакомые… просили доставить им места… Особенно приставал ко мне один мой приятель, недавно только сидевший в ЧК за то, что имел сахарный завод, и больше там сидеть не хотевший… Я обещала, что если Его Бразильское Сиятельство вообще снизойдет до разговора со мной, то я попрошу о месте для него».
И вот на приеме, после того как «граф» настоятельно просил собеседницу направлять к нему побольше «контрреволюционеров», произошло следующее:
«Мне нужно вам кое-что сказать, не отойдете ли вы со мной в сторону», – с этими словами обратился ко мне мой второй сосед за столом, пожилой человек, служащий одного из консульств… – Я хочу вам дать хороший совет. Не поступайте к нему на службу… – Я и не собиралась, – удивленно отвечала я, – поступает один мой знакомый. – Ну, вот видите! Так знаете что? Послушайтесь старого человека и не посылайте к нему вашего знакомого».
Очевидно, старый дипломатический волк заподозрил неладное. Киевлянка послушалась совета, хотя это ей стоило потери репутации:
«Я решила никого на службу в бразильское консульство не определять… Меня чуть камнями не забросали. Как! я знакома с графом Пирро и не могла… никого к нему определить! Да вы просто не хотели, говорили мне».
Пирро между тем развил бурную деятельность: принимал всех ищущих работу, желающих принять бразильское подданство. К нему шли за визами, с просьбами похлопотать за арестованных родственников и т. п. Двери консульства всегда были открыты для киевской «буржуазии».
Входя туда, измученные люди сразу же попадали под очарование созданной там атмосферы причастности к некой тайне: теплый прием, полумрак, дамы в вечерних платьях, шампанское. И это все после многомесячных страхов, разрухи, унижений, арестов, голода. Поток посетителей в «консульство» не иссякал.
Но все закончилось в одночасье – однажды «граф»… исчез. А вскоре к людям, имевшим с ним дело, пришли.
«Бразильский консул во главе белогвардейцев»
Далее события развивались стремительно. В конце июля – начале августа Киев снова накрыла волна арестов. Сообщения же о них в печатном органе ВУЧК «Красный Меч» №1 и в «Вестях ВУЦИК» появились незадолго до эвакуации советских органов из Киева. В чем же было дело?
Оказывается, Секретный отдел ВУЧК под руководством В. Балицкого раскрыл «небывалый контрреволюционный заговор против советской власти», во главе которого стоял граф Пирро.
«Вокруг него сгруппировалось все черное офицерство и представители буржуазного мира. В распоряжении организации имелись в достаточном количестве пулеметы, винтовки и прочее, и с каждым днем увеличивались запасы оружия для того, чтобы иметь возможность захватить все главные советские учреждения в свои руки и произвести переворот в Киеве. У некоторых из арестованных по делу найдены шифрованные записки, адресованные представителям англо-французских миссий. Многие буржуа обращались в консульство в целях принятия бразильского подданства, чтобы таким образом совершенно порвать с ненавистной им советской властью».
Статья сопровождалась списком лиц, приговоренных к расстрелу по делу этого «заговора». Поражала его «грандиозность» – он состоял аж из… пяти человек: заведующий оружием первых киевских инженерных советских командных курсов П. П. Алфердов, помощник заведующего учебной частью вторых советских командных артиллерийских курсов И. И. Митрофанов, землевладелец Г. М. Трифановский, сотрудница «консульства» Р. Л. Поплавская. И сам «консул» в придачу. В документах ВУЧК упоминаются еще двое арестованных, но об их судьбе ничего не известно.
Версии чекистов того времени вторит Н. И. Равич. По его словам, за «консулом» стояла разведка Деникина, а уже за ней – секретные миссии стран Согласия.
«Поскольку Пирро был агентом военной разведки и, по-видимому, раньше жил и работал в южноамериканских странах, он считал, что легче всего свергнуть советскую власть путем военного переворота. В многочисленных украинских и русских партиях он разбирался плохо и находил, что действовать с их помощью бесполезно… Он скупал и добывал вооружение, создавая организацию офицерского типа и стремясь к тому, чтобы члены ее были завербованы из штабов и воинских частей, входивших в Киевский гарнизон».
В советской исторической науке эта версия о деле Пирро существовала вплоть до восьмидесятых годов ХХ в. И даже проникла в… литературу и искусство, правда, получив там творческое развитие.
«Павел Андреевич, вы шпион?..»
Снятый в 1969 г. сериал «Адъютант его превосходительства» сразу же после выхода на экраны завоевал огромную популярность захватывающим сюжетом и неподражаемой игрой актеров – звезд тогдашнего советского кинематографа. Позже автор сценария И. Я. Болгарин в соавторстве с писателями Г. Л. Северским и В. В. Смирновым выпустил восьмитомную литературную версию фильма, продублировав и дополнив его.
Во втором томе, книге «Под чужим знаменем», «бразильский консул» выведен как… французский шпион, работающий на УНР, «руководитель киевского отделения Союза возрождения Украины». Вот как он характеризуется на ее страницах:
«У графа Пирро действительно есть бумаги, аккредитующие его при Советском Украинском правительстве. Но на самом деле он – агент французской разведки и работает по ее заданию на Петлюру. Он располагает большими суммами денег, скупает оружие и даже создал организацию офицерского типа петлюровской ориентации».
Конечно же, эти слова выдуманы и версия маловероятна. Нет совершенно никакого повода считать Пирро петлюровским агентом. Точно так же вымышлены и действия властей по ликвидации заговора:
«Десятки автомобилей… разъехались в разные концы города. Вместе с чекистами в операции участвовали поднятые по тревоге красноармейцы гарнизона. Арестовывать бразильского консула графа Пирро… поехал сам Лацис… Чекисты обнаружили в особняке несколько тайников с оружием, а также десятки ящиков динамита… Около ста заговорщиков были арестованы в Управлении Юго-Западной железной дороги. На заводе «Арсенал»… чекисты извлекли из вентиляционных колодцев несколько пудов взрывчатки. А на Владимирской горке, неподалеку от памятника Владимиру Крестителю, нашли тайник с несколькими десятками пулеметов и большим количеством патронов к ним. Еще одним тайным складом оружия служила полузатопленная баржа».
Лишь одна фраза в романе касаемо «заговора бразильского консула» верна целиком и полностью: «масштабы заговора не удовлетворили Лациса, они показались ему ничтожными». Тем не менее приверженцы двух изложенных версий – официальной и литературной – придерживались их достаточно долго. Может, им было что скрывать? Похоже на то.
Провокация ЧК?
Следующая версия появилась по горячим следам. Сразу после захвата Киева Добровольческой армией здесь заработала комиссия по расследованию преступлений большевиков. И уже тогда стали возникать подозрения в том, что вся афера с бразильским консульством – грандиозная провокация ЧК. Позже, обрастая все новыми подробностями, предположениями и идеями, она стала общепринятой в эмигрантской среде.
С. П. Мельгунов в ней не сомневается. В своем труде «Красный террор в России» он пишет:
«Очевидно, …сам Лацис был творцом гнусной политической провокации в Киеве с фальшивыми чилийскими и бразильскими консулами, набранными из чекистов, устраивавшими якобы побег за границу и затем передававшими спровоцированных лиц «революционному правосудию» как контрреволюционеров».
В пользу этой версии говорит пример расстрелянной по этому делу Р. Л. Поплавской. Историкам повезло – здесь нашлись свидетели. Вспоминает сотрудница китайского консульства: «Граф Пирро, зная, что у нее муж во Франции, предложил ей туда поехать, …взять с собой какой-то… шифр. Они вместе выбрали ее дорожное платье, вместе этот шифр туда и зашили. Все эти подробности мне рассказывал… в Варшаве один из товарищей Поплавской по консульству, впоследствии сидевший с ней в одной камере и освобожденный по специальному приказанию Раковского.
Выходя из дому на вокзал, Поплавская почувствовала себя плохо и, зайдя в ближайший подъезд, где был телефон, вызвала графа. Она просила его разрешить ей отложить отъезд, так как у нее плохое предчувствие. «Все женщины таковы, – отвечал ей Пирро, – сначала усиленно добиваются чего-нибудь, а потом, когда приходит исполнение – пугаются». Затем он спросил ее, откуда она говорит, и, задержав ее немного разговорами у телефона, в конце концов, все-таки посоветовал ехать…
Не успела Поплавская отойти от телефона, как была арестована и отправлена в ЧК».
Ей вменили в вину то, что она «собиралась ехать во Францию для предупреждения Клемансо о том, что из России выезжает инкогнито группа коммунистов с агитационной целью. При обыске найдены шифрованные записки на имя англо-французских представителей в Константинополе».
Но где же остальные участники «заговора»? Ведь в «консульстве» был штат. Туда приходила масса людей, получали «визы» и т. д. Где все эти люди? И что скрывается за фразой «следствие продолжает вестись»? Часть исследователей считает, что эти люди были бессудно брошены в тюрьмы и концлагерь – как заложники. А кое-кто… просто исчез – бесследно, со всеми деньгами и драгоценностями.
Но что же сам «консул»?
Кто вы, граф Пирро?
Как пишет С. П. Мельгунов, «Пирро, конечно, не был расстрелян, ибо… он был лишь провокатором. Но кто из чекистов принял облик не существовавшего гр. Пирро – так и остается еще не выясненным».
Выдвигались разные версии по поводу этой личности. Сотрудница китайского консульства вспоминает:
«Я лично слышала потом от некоторых большевиков, что он перед приходом деникинских войск бежал в Москву на автомобиле Петерса, бывшего председателя московской ЧК… Одни считали его маленьким агентом Киевской чрезвычайки. Другие – их было много, думали, что это был сам Петерс».
Ряд современных исследователей думает так же.
«В роли графа Пирро, согласно многочисленным свидетельствам, выступал… сам Петерс… При панической эвакуации из Киева его опознали – яркая фигура «бразильца» запомнилась многим, а спутать с кем-либо… физиономию заместителя Дзержинского было трудно. Да и метод работы был типичным для Петерса», – считает писатель-историк В. Е. Шамбаров.
Так или иначе, завеса тайны над делом загадочного «графа» и через сто лет остается лишь чуть приоткрытой. Правда, некоторые моменты, связанные с ним, можно попытаться выяснить. К примеру, относительно сотрудницы китайского консульства, прячущейся за псевдонимом, вероятно, из соображений безопасности, можно выстроить некоторые догадки.
Итак, что известно? Она племянница киевского сахарного магната М. Зайцева. Есть ее брат, работавший вместе с ней. На генеалогическом древе Зайцевых привлекает внимание один человек: юрист, эмигрировал из Киева в 1919 г. Это Марк Александрович Ландау, более известный как писатель Марк Алданов. Сам он, правда, не был свидетелем описанных событий, так как покинул город в марте-апреле 1919-го. Но недолгое время служить в китайском консульстве мог – трудоустроились брат и сестра в феврале.
Правда, о сестре Алданова не упоминают источники. Но это не значит, что ее не было – история таит еще очень много ненайденного. Так или иначе ничто не мешает предположить, что женщина, донесшая до наших дней крупицы правды о бразильской авантюре, по крайней мере, в девичестве носила фамилию Ландау.
Возвращаясь к Петерсу – он появился в Киеве отнюдь не случайно. Большевики приступили к организации обороны столицы Украины. Но об этом в следующий раз.